капитана Рудольфа Маккену, долго искрил шутками в адрес пилота, хотевшего всего лишь пошутить над витсом в присутствии Вероники Солнышко, оператора технических и защитных систем «Ра».
– Как самочувствие? – напомнил о себе компьютер корабля, исполнявший также и обязанности эскулапа.
– Отличное! – ответил Руслан, привычно включаясь в общую сеть связи и контроля спейсера.
Перекличка заняла несколько секунд.
Во время прыжков экипаж находился в своих кокон-креслах, а пассажиры – команда Руслана численностью также в четыре человека – в специальных боксах, и автоматика корабля, опекавшая живой груз, контролировала его состояние непрерывно, отвечая на любой звуковой или мысленный запрос.
– Кофу! – прилетел голос Маккены, что означало: «контроль функционирования».
Экипаж занялся проверкой систем корабля.
Руслан выслушал ответы подчинённых, доложил в рубку управления о полном порядке во вверенном коллективе, включил внешний обзор.
Вокруг космолёта царила тьма, пронизанная далёкими светлячками – не звёзд – галактик! – образующими паутинки галактических скоплений, складывающихся в ажурную сетчато-волокнистую структуру Вселенной. Справа и чуть снизу по вектору фронтальной видимости светили скопления галактик в Парусах, слева – чуть ярче фона – виднелась сеточка галактик в созвездии Кентавра, если смотреть на них не с Земли, а с точки, удалённой от Солнечной системы на расстояние в три миллиарда световых лет.
«Ра» вышел точно в указанном районе пространства между созвездиями Парусов и Кентавра. До устья Большой Дыры, проделанной «углом» Вселенной Знающих-Дорогу в родной Метагалактике, оставалось чуть менее тысячи световых лет, примерно как от Солнца до одной из звёзд местного галактического рукава. Именно в эту точку устремлялся «наконечник» струи галактик в количестве больше сотни, образуя «тёмный поток». Почему земные астрономы назвали эту струю «тёмным потоком», можно было только догадываться. На самом деле галактики светили вовсю, представляя собой сгустки звёзд и светящейся пыли, а несло их к Большой Дыре тяжёлое дыхание чужого мира, вернее, не дыхание – чудовищный «вдох», порождённый процессом всасывания известного континуума в «яму» неизвестного.
– Цель, – попросил Руслан.
Картина космоса перед глазами изменилась.
Проявились звёздные волокна в направлении на чёрное пятно в окружении крупных красных звёзд. Пятно напоминало зев пещеры, и веяло от него угрюмой воинственностью и угрозой. Неизвестно, как себя чувствовали космолётчики, всё-таки «Ра» не первый раз подходил к Большой Дыре, но Руслан почувствовал, как желудок судорожно сжимается, реагируя на присутствие в данной области пространства неведомой «чёрной силы».
Послышались голоса космолётчиков, Терёшина:
– Могила, однако!
Вильгельма Иванова:
– Как
