на оплату счетов за электричество и телефон. Содержание многочисленных телефонных, телексных и компьютерных линий связи обходилось недешево. Зато была возможность напрямую связаться с офисами в Цюрихе, Гонконге, Токио, Чикаго и Нью-Йорке, а также с самыми важными клиентами по всему миру. Прогресс не стоял на месте, средства связи, позволяющие не отстать от конкурентов и оставаться в игре, обходились все дороже и дороже, однако это были необходимые расходы.
Чтобы у менеджеров был стимул стараться как следует, в год им платили достаточно скромную фиксированную сумму десять тысяч фунтов, большую же часть заработка составляли проценты от суммы сделок. Случалось, в удачный год менеджеры зарабатывали по два-три базовых оклада.
Все товары продавались партиями, и для каждого продукта был определен минимальный размер этой самой партии. Для золота это сто унций. При цене четыреста девяносто восемь долларов за унцию стоимость одной партии, таким образом, составляет сорок девять тысяч восемьсот долларов. Вознаграждение за посредничество составляло двадцать пять долларов за сто унций, из которых лично менеджеру доставалось шесть долларов двадцать пять центов. Потребовалось бы очень много унций, чтобы оплатить телефонные счета и счета по картам «Американ экспресс», которыми пользовались сотрудники. Однако при цене восемьсот тридцать три доллара за тонну меди, семь тысяч восемьсот пятьдесят шесть за тонну олова, четыреста четыре за свинец, пятьсот двадцать шесть за цинк, шестьсот пятьдесят три за алюминий, две тысячи восемьсот восемьдесят за никель, сто девяносто семь за унцию платины, четыре доллара двадцать три цента за унцию серебра и четыреста девяносто восемь долларов за унцию золота не нужно было требовать слишком большой процент со сделок, чтобы зарабатывать как минимум сотни тысяч. Гэри Сливиц, сидевший рядом с Роком, называл сотни тысяч «длинными», миллионы «большими», а миллиарды «широкими».
– Что?
Рок был не уверен, к кому обращается Бэрроу – к нему или к человеку, с которым разговаривает по телефону, прижимая трубку к левому уху. Будто прочитав мысли Рока, Бэрроу отвел руку с трубкой немного в сторону.
– Говорю, был у дантиста.
– Ну и как, удалось ему что-нибудь продать?
Кто-то, может быть, решил бы, что Бэрроу шутит. Но Рок был уверен, что тот задает вопрос совершенно серьезно. Бэрроу, как и большинство здешних сотрудников, буквально жил работой. Возникало чувство, что, будь их воля, они бы даже питались металлами. Все, находившееся за вертящимися дверями дома номер 88 на Минсинг-Лейн, а также за пределами расположенной напротив Лондонской биржи металлов, существовало лишь для того, чтобы продавать и покупать товар при посредничестве «Глобалэкс». Причем в идеале клиенты должны пользоваться услугами не кого иного, как Лестера Бэрроу. Тут перед Бэрроу загорелся огонек, сообщающий, что звонят из Нью-Йорка. Он мгновенно нажал на кнопку
