style="font-size:15px;"> Овец сырьем я жру!”
А волк-то вторит, – сват,
Клыками хвастая:
– “На кой нам черт твой сад.
Раз мы зубастые!”
<Глядят на друга друг,>
Да вдруг – глядите-кось:
Платочком слёзку вдруг
Смахнуло дитятко.
Слеза-то крупная,
Платочек клетчатый.
И голубочек-Дух
Вздрогнул на плечике.
В большом смятенье двор,
Скворцы всполохнуты.
<Стоит как столб> Егор,
Да вдруг как грохнется!
В мох-дёрн-песок-труху
Всем лбом – как вроется!
И <голосок> вверху:
– “Не плачь, – устроится!”
А Дух-то вторит-свят,
Крылами плёская:
– “Егор, весь гpex твой снят
Одною слёзкою!”
Лежит ничком наглец,
Прах-землю лопает.
Что в ледоход гребец,
Плечьми работает.
Как пудовик-битюг
Под грузом – дышит-то!
И с материнских рук
Склонившись – дитятко:
“Рви, рви, опять взращу!
Семян-то множество!”
За обе рученьки
Его – на ноженьки.
Раскрыл глаза Егор:
Глазам не верится!
Где царский тын-забор?
Стоит под деревцем.
Как сахарком-песком
Стоит осыпанный.
А рядом волк ползком,
С глазами сытыми.
Как будто сон какой!
Где царь тот крохотный?
Прикрыл глаза рукой. —
Рука мокрехонька!
А волк-то вторит-вор:
– “Теперь – хоть в чайную!
Какой же волк-я-вор,
Раз я раскаянный!
Ох, мой носок в пуху!”…
А деревцо вверху:
– “Рви, рви, опять взращу!
Греши, опять прощу!”
Пастушество
Побросали белочки
Орешки-горошинки.
То на дудочке-сопелочке
Пастушок хорошенький
Тоску-скуку, злую гостью
Выпроваживает.
К тростнику припав – со злости
Грудь надсаживает.
От сопенья-того-дуду —
Щеки лопаются.
От сопенья того – с дубу
Белки хлопаются.
Так орешками и сыплются в лопух.
То Егорушка-безродный свет-пастух.
А овцы? – Таковски:
Жирнее поповских.
А телки? – У волка
Спроси, – глаже шелку.
А
