был не распад, а сознательное разрушение. То, что не смогли сделать Гитлер и Запад, сделали Горбачев и Ельцин, – сердито возразил Архипов.
Не ожидавший такого ответа от соратника Ельцина, обрадованный Костя потряс головой, не скрывая удивления и удовлетворения.
– Я правильно понял, что вы относитесь к этому отрицательно?
– А как еще может относиться русский человек к разрушению своей великой державы, созданной в течение десяти веков потом и кровью его предков.
– Тогда почему вы поддержали Ельцина, а не ГКЧП?
Изучив Костю взглядом, губернатор поднялся и вышел.
Эльвира посмотрела вслед мужу, проговорила:
– Вы задали неприятный для него вопрос. Он даже решил об этом написать и начал собирать материал.
Костя чуть не возразил: «А чего же он хвалился?», но решил, что она тут не причем.
Вернувшийся губернатор протянул Косте несколько напечатанных листов.
– Это обращение ГКЧП к народу. Сейчас я подписался бы под каждым его словом.
Костя прочитал. Его поразили точность анализа проводимой политики Горбачева, до чего доходил сам, перечитывая множество книг. Все обращение было пронизано заботой о сохранении государства и судьбе народа. «…Политиканство вытеснило из общественной жизни заботу о судьбе Отечества и гражданина… возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства, захват власти любой ценой. Ни сегодняшние беды своих народов, ни их завтрашний день не беспокоят политических авантюристов… Идет наступление на права трудящихся. Права на труд, образование, здравоохранение, жилье, отдых поставлены под вопрос. Даже элементарная личная безопасность людей все больше оказывается под угрозой. Преступность быстро растет, организуется и политизируется. Страна погружается в пучину насилия и беззакония…. Наш многонациональный народ веками жил исполненный гордостью за свою Родину, мы не стыдились своих патриотических чувств и считаем естественным и законным растить нынешнее и грядущее поколение граждан нашей великой державы в этом духе. Бездействовать в этот критический для судеб Отечества час – значит взять на себя тяжелую ответственность за трагические, поистине непредсказуемые последствия. Каждый, кому дорога наша Родина, кто хочет жить и трудиться в обстановке спокойствия и уверенности, кто не приемлет продолжения кровавых межнациональных конфликтов, кто видит свое Отечество независимым и процветающим, должен сделать единственно правильный выбор…».
Косте почему-то особенно запало слово «даже» во фразе об угрозе личной безопасности. Тогда это считалось немыслимым преступлением. Возвращая листы, он сказал Архипову:
– Здесь нет ни одного слова, против которого можно было бы возразить. Все сбылось пророчески. Не понятно, почему народ
