была в годах небольшая, и потому они частенько ругались и дрались из-за пустяков, особенно в раннем детстве. Зато с Артемом – другая история. Он являлся ее защитником, он был для нее и отцом и братом в одном лице, олицетворением мужского начала в их семье. Когда его не стало, Катя замкнулась, долгое время переживала, мать тоже переживала и не могла помочь дочери пережить тяжелый период. Потом Миша вызвал ее на долгий и открытый разговор, они поговорили и о детских обидах, и о братской любви, и о том, что теперь только они друг у друга остались, только они могут вместе преодолеть горечь утраты и облегчить матери ношу. Разговор возымел действие. И хотя Катя все еще иногда подтрунивала над братом, посмеивалась над его подругами или злоключениями в походах, все же они стали намного ближе друг другу, чем раньше. Она ничем особенно не увлекалась, в отличии от остальных членов семьи, зато тратила немало душевных сил на поддержание всеобщего настроения.
– Она у нас вроде семейного солнышка, – улыбнулся Миша.
– А ты?
– А я вроде вечного моторчика, все мне не сидится на одном месте. Турпоходы, гитара, песни, стихи – мое все.
– Интересно было бы послушать.
– Обязательно. Только вот, моя глазунья скоро превратится в черную подошву, так что сначала поедим.
Через пять минут на кухонном столе красовалась шкворчащая глазунья, помидоры и два бокала с пивом.
– За наш вечер!
– За вечер, – эхом откликнулась Лика.
Они проговорили еще около часу, пока Миша не заметил, что ее глаза буквально слипаются.
– Пора спать?
– Ты еще хотел на гитаре сыграть.
– Уже довольно поздно Соседи, как пить, разворчатся. Завтра непременно сыграю. Я постелю тебе у матери в комнате, там кровать широкая и мягкая, тебе будет хорошо. Дом у нас тихий, привидений не водится, вот только соседи иногда пошумливают. Сынок у них наркоман, бывает, такие концерты закатывает. Но ты не пугайся, я буду в соседней комнате, если что – зови.
Миша лежал в темноте, закинув руки за голову, уставившись в потолок. Спать не хотелось. Его переполнял восторг. Ощущение, что за стеной спала сама Лика, девушка его мечты, за которой он следовал по пятам столько месяцев, будоражило его мысли.
Вдруг он услышал чуть слышные приближающиеся шаги.
– Там за стенкой… кто—то стонет. Неуютно. Можно я с тобой?
Она бесшумно приподняла одеяло и юркнула в кровать, прильнув горячим телом…
О той ночи ни кто не узнает.
Тебя давно в комнате нет,
Лишь тень твоя продолжает
Порхать под дробь кастаньет.
Ночь пронесется, как птица,
Боясь нас оставить вдвоем,
Солнцем черкнув по лицам,
С отметиной в сердце моем.
Глава 6
Праздники
