организовывали обследование и лечение «дикарей». Неофициально – занимались контрабандой контрафактных шмоток и обкатывали новые лекарства на «дикарях». Работали аккуратно, не зарывались. С кем надо, делились. Короче говоря, работали по правилам. Руководил «Милосердием» Соломон Иосифович Голдштейн. 53 года. Врач-терапевт. Говорят, хороший. За 3 дня до этого он вернулся из лагеря в «дикарском» городке потрусить спонсоров, сдать контрабанду ну и так далее. В день убийства в 16—23 ему позвонили из лагеря. После этого он созвал экстренное совещание, на которое вызвал всех находящихся в квоте сотрудников. Созвал с вещами, то есть они должны были выехать в лагерь сразу же после его окончания. Совещание началось в 18—00. А в 18—30 их уже нашпиговали свинцом. С Голдштейном 6 человек. Работа профессиональная. Чистая.
– Хочешь сказать, кому-то настолько не терпелось их убрать, что они решили не ждать, пока те покинут квоту?
– И не только. Примерно в это же время лагерь с селением «дикарей» сравняли с землей ракетами с вертолетов, а потом по нему прошла группа зачистки.
– Ничего себе. Что же они такого узнали?
– Этого я пока не знаю, да и не хочу знать. Но мне деваться некуда, а вот ты куда лезешь?
Артем вздохнул.
– Я могу осмотреть место преступления? – спросил он после небольшой паузы.
Максим улыбнулся. Ему понравилась шутка друга.
– Ну а мысли какие-то у тебя есть? – спросил Артем
– А ты сам подумай. Кто-то демонстративно дерзко убивает общей сложностью несколько сот человек только потому, что кто-то что-то сказал кому-то по телефону. Насколько, по-твоему, эта информация должна быть серьезной, чтобы так поступать? Так что держись от этого дела подальше, пока ты в нем еще не увяз. А теперь извини, мне пора домой. Рад был тебя видеть. По-настоящему рад.
– Я тоже.
– Тебя подвезти?
– Я пройдусь. Такую погоду грех упускать.
Максим был прав. С этого дела надо было соскакивать, как можно быстрее. Даже в те безбашенные времена, когда браконьеры ездили на БТРах, и с ними приходилось вести настоящие бои, подобного себе никто не позволял, да и не мог позволить. Для того чтобы отважиться на такое, нужно быть не только решительным и богатым, но и чертовски влиятельным, а мешаться под ногами у таких людей всегда было самоубийством. Когда-то Артем, может, и был достаточно глуп, чтобы принять такой вызов, но ранение заставило его если не поумнеть, то, как минимум, переоценить многие ценности. В частности ценность собственной шкуры.
Артему оставалось пройти метров 200, когда возле него остановился черный «Мерседес». За рулем сидела женщина лет 50. Невысокая, худая симпатичная брюнетка. Ее длинные волосы были собраны в хвост. Одета она была в джинсы и ветровку. Это была Наталья Юрьевна Сидоркина, зам начальника областного отдела СБК. Артем знал ее, как безжалостного мастера плести интриги. Она не щадила тех, кто вставал у нее на пути, но не забывала и оказанные ей услуги. Это она обратила в свое время внимание на него и Максима, так что в какой-то степени они были обязаны ей своим
