заявляет он, ничтоже сумняшеся. От такой беспардонной самоуверенности я едва не задыхаюсь, и кровь приливает к щекам. Я не нахожу, что ответить, а Андре поднимает газетку и вперивается в нее так, словно я мешаю ему читать.
– Что ж, хорошего вечера, – киваю я, разворачиваясь с полным намерением направиться к выходу.
– И ты тоже этого хотела, – тихо бросает он мне вслед. – Этого и еще тысячи других сумасшедших вещей, даже тех, о существовании которых ты не подозреваешь пока.
– Значит, ты считаешь, что знаешь меня лучше, чем я сама? – возражаю я, оглянувшись. Андре смотрит на меня, как кот на сметану, не чувствуя стыда или неудобства И вдруг я понимаю, зачем он пришел сюда сегодня.
– Значит, у тебя есть молодой человек. Как его зовут? – спрашивает Андре самым нейтральным голосом. Выходит очень неплохо, но меня ему не обмануть.
– Сережа, – отвечаю я с вызовом. – Его зовут Сережей, мы уже два года вместе.
– Значит, это – большая любовь? – Андре улыбается кончиками губ, но глаза его становятся холодными, как лед. – Мои поздравления, Даша.
– Спасибо! – почти кричу я.
– Вот только…что ты тогда делаешь тут, со мной?
– Я… я… – неожиданно все становится сложным, ответить не получается. – Я иду в аптеку.
– Да? Аптека там, – Андре кивает в сторону выхода. – Тут только круассаны… и я.
– И ты, – машинально повторяю я, беспомощно наблюдая за тем, как Андре откладывает в сторону газету и поднимается с дивана. Он встает с места, подходит ко мне – близко, почти вплотную, почти за гранью приличия, и смотрит на меня самым яростным, самым «говорящим» взглядом из тех, что я видела в своей жизни.
– Иди за мной, – командует он. Его губы – они почти скользнули по моим, и от этого «почти» я чуть не расплакалась. Я скучала по его губам, по этому взгляду безжалостного, беспощадного хищника. Я говорила себе, что это – наваждение, что в этом не может быть моей вины, он просто парализует мою волю. Это что-то неясное, находящееся за гранью человеческого разума, но, тем не менее, мое тело слушается Андре, я следую за ним. Иду, игнорируя свои страхи и сомнения, истерически похохатывая над призывами одуматься. Я пересекаю весь холл, киваю знакомому бармену – он действительно смотрит на меня с сочувствием или мне показалось? Андре движется вперед, не оглядываясь. Он не сомневается в том, что я последую за ним, он не держит меня за руку. Почему? Что, если я развернусь и убегу? Я ведь уже делала так, а потом заливалась слезами, словно совершила самую большую ошибку в жизни.
– Куда мы идем? – решилась спросить я, когда мы стояли перед лифтами. В моем сознании мелькнула дурацкая, абсурдная мысль, что сейчас мы придем в мамин номер, и она расхохочется, потому что не поверит своим глазам. Я и сам Андре Робен, прославленный молодой хирург, которого она зарезервировала для себя. Ерунда какая-то! А Сережа – сначала
