поддержке второй, чем во многом и объясняются несоизмеримо высокие по сравнению со старослужащими потери новобранцев во второй мировой войне. Молодняк вынужден идти в первых рядах, прикрывая своей грудью стариков, которые явно отсиживались за спинами первых, не желая рисковать своими жизнями. Что ж, страна с давно устоявшейся демократией. Прав тот, у кого больше прав…
…Первый мотострелковый взвод, в составе которого действовал Рэм вместе со своим отделением, вел наступление на отступающего противника, когда по нему был открыт шквальный огонь со стороны находящейся впереди небольшой высотки.
– Первый взвод, ложись! Окопаться! – звучит команда командира взвода майора Шибецкого.
– Первое отделение, ложись! – громким перекатом дублирует команду командир первого отделения Сережа Бахтин.
Справа от него камнем падают на землю Марат Акчурин и Ринат Аюпов. Леша Абашев и Эльмир Асадуллин пристроили ручной пулемет в небольшой канавке. Рим Абдуллин со снайперской винтовкой занял позицию чуть сбоку от своего командира. Слева прикрывали снайпера Витя Артимошин и Женя Белоусов.
Через минуту-другую Петр Александрович обходит залегшую цепочку стрелков, указывая при необходимости, где целесообразнее всего занять позицию для стрельбы:
– Левее возьми. Сектор обстрела будет больше…
Выполняя команду командира, пехотинцы приступают к отрывке окопов для стрельбы лежа по всем правилам военного искусства, устроившись на левом боку, не поднимая головы и орудуя одной малой саперной лопаткой.
– Вот черт! – ругнулся Серега Гончаров, тыкая лопаткой по камням.
Кому-то повезло – почва песчаная. Другому не очень – земля вся каменистая. А кто-то упал прямо на дороге, укатанной танками, и, озираясь по сторонам, пытается ужом уйти туда, где грунт помягче.
– И чего я, блин, таким длинным уродился! – тихо посетовал Андрюша Введенский, пытаясь окинуть взглядом свою долговязую фигуру.
Тому, у кого рост всего метр с кепкой, и рыть надо намного меньше. А ему – копай и копай окаянную ямищу под себя…
– Не все коту масленица… – философски заметил паренек невысокого роста, Леша Гарбарь.
В кои-то веки и рост помехой оказался. Хотя, кому и как. Витька-то Безруков больше молчит, сопит, но ковыряется. Рядом с ним примостился и изображает из себя землеройного крота Ринат Гайнутдинов.
– Давай-давай, не ленись! – весело подсмеивался над товарищем Сережа Бутко, ловко орудуя лопаткой, словно родился на свет вместе с нею.
– Разговорчики! – строго одернул своих подчиненных командир второго отделения Александр Кателевский.
Прошло полчаса, и окопы в основном готовы, можно передохнуть перед дальнейшим броском вперед. Однако желанная команда все никак не звучит. Приходится усовершенствовать занимаемые позиции, углубляя их и приспосабливая для стрельбы
