сохранить свои тайны. Тем не менее Азиз хотел больше узнать об этой женщине.
Под пронзительным взглядом Азиза Оливия опустила взгляд, сосредоточившись на салате. Он задавал слишком много вопросов, и они словно срывали корочку со старых ран. Она не вспоминала о том жутком семестре в университете. Не думала о музыке, хотя пару раз поддавалась потребности играть, выплескивать боль в ноты. Но все остальное время она сдерживалась и ни с кем не сближалась. Так было проще и безопаснее.
Однако за несколько часов в обществе Азиза слишком много эмоций пробудились к жизни. Скорбь. Радость. Вина. Надежда. Азиз задавал вопросы, вызывал улыбку, поддразнивал… Она думала, что мертва внутри, но после поцелуя почувствовала себя восхитительно, мучительно живой.
Но та жизнь, в которой она могла это чувствовать, осталась в прошлом.
– Что ты будешь делать, если не найдешь Елену вовремя? – спросила Оливия, меняя тему.
– Это невозможно.
– Полагаю, Халиль тоже так думает. – Оливия не хотела влезать в сложности кадарской политики, но ей было любопытно. – Ты с ним встречался? – спросила она, вспоминая горечь в голосе Азиза при упоминании Халиля. Вот и сейчас он улыбнулся, но в глазах был холод.
– Да. Один раз. Я был ребенком. Тогда он жил во дворце и я был его конкурентом за трон.
– Как это?
– Я незаконный сын, от любовницы. Отец признал меня, когда изгнал Халиля. Боюсь, в народе это решение осталось непопулярным. – Он говорил словно ему все равно, но Оливия знала, что это не так.
– Поэтому теперь народ поддерживает Халиля?
– Его всегда поддерживали. Он покинул страну семилетним мальчиком, но оставался в сердцах народа – бедный маленький принц-изгнанник. А я наглый самозванец. – Тон оставался легким, но в глазах был лед.
– Похоже, твой отец не продумал свое решение, – негромко сказала Оливия.
Азиз невесело рассмеялся.
– Я часто гадал, почему он все-таки назначил меня наследником, хотя всегда давал понять, что его любимчик Халиль, а я лишь сплошное разочарование. – Его рот исказила кривая улыбка. – Наверное, он написал такое завещание, потому что хотел дать ему шанс.
– Но ты этого не хочешь. – Оливия посмотрела на него в упор.
Азиз вздернул подбородок.
– По праву правитель я, а не он.
– Но Кадар тебе даже не нравится, – надавила Оливия. – Ты сам не хотел здесь оставаться… – Она покачала головой, внезапно догадавшись. – Ты делаешь это назло отцу. Хотя он мертв.
В глазах Азиза вспыхнула ярость, но тут же сменилась сардонической улыбкой.
– Вы тонкий психолог, мисс Эллис.
– Сарказм – низшая форма защиты.
– Мне казалось, это низшая форма юмора:
– И это тоже, – признала Оливия. – Я не говорю, что ты не достоин быть шейхом, Азиз. Хотя…
– Хотя?
– Хотя не знаю, считаешь ли ты себя достойным.
Азиз
