опустил лейтенантов и встал в открытом проеме, спиной к Федорову и Купцову.
Федоров снял в тамбуре вещмешок, потом шинель и прислонился к противоположной тамбурной двери, вытирая платком потное лицо. В тамбур из пятого вагона зашел пожилой старшина и поставил у ног Купцова приличных размеров вещевой мешок.
Федоров моментально повесил на плечо свой и товарища тощие вещмешки, предоставляя Купцову нести новый груз.
– Вы знаете, на какую глубину может погрузиться водолаз в вентилируемом оборудовании? – спросил майор Иванов, захлопывая дверь странного вагона, который уже тронулся с места.
– Метров шестьдесят – шестьдесят пять, – не очень уверенно ответил Купцов, снимая прямо в тамбуре, по примеру Федорова, шинель с новенькими лейтенантскими погонами.
– Вот и неправильно, товарищи лейтенанты! – усмехнулся Иванов, кивая на вещмешок, который только что принес старшина с энкавэдэшными знаками на рукаве.
Пройдя по коридору до конца вагона, Иванов открыл дверь последнего купе, вошел, первым сел на правую койку и, ткнув пальцем сначала в новый вещмешок, а потом в Федорова, откинувшись на спинку, резко выдохнул.
Развязав лямки, Федоров начал выкладывать на стол продукты, удивляясь богатству, которое смог вместить небольшой солдатский вещмешок.
Шмат сала, пять банок тушенки, два солдатских котелка, пакеты с рисом, гречкой и пшенкой, три буханки хлеба, килограмма три картошки, шесть луковиц и немецкая спиртовка в металлическом футляре на самом дне вещмешка.
Следом на стол Иванов поставил две полные фляги и бутылку московской водки.
– Странный какой-то вагон, товарищ майор! Вроде купейный вагон, а кроме нас, в нем ни одного пассажира нет! – заметил Купцов, разливая в три стакана водку и ловко переводя разговор с подводных тем на сугубо житейские.
Федорову тоже сейчас было глубоко наплевать на все энкавэдэшные заморочки. Хотелось просто хорошо поесть, выпить и поспать минут по шестьсот на каждый глаз.
– Это служебный вагон начальника отделения дороги[1], который нам выделили для поездки, – пояснил Иванов, смотря в окно, за которым мелькали пригороды какого-то небольшого русского городка.
– И далеко мы поедем? – поинтересовался Федоров, по примеру майора беря в правую руку стакан с водкой.
– Все узнаешь в свое время! – не поворачивая головы, бросил майор, ткнув пальцем в спиртовку.
Федоров кивнул и, поставив стакан на мелко подрагивающий стол, занялся спиртовкой.
Поезд тем временем начал набирать скорость, все быстрее постукивая по стыкам рельсов.
– Поезд у нас литерный и идет во Владивосток, где ты, Федоров, начинал свою флотскую службу. Задача у нас очень сложная, о которой знать никто не должен, кроме нас четверых! – успел сказать Федоров, как в купе зашел капитан второго ранга Соколов и сразу прищурил глаза, показывая, что афишировать знакомство не стоит.
– Встать! Смирно! – скомандовал Иванов, вскакивая из-за стола.
Соколов удивленно посмотрел на Федорова, который в офицерском наглухо застегнутом кителе чувствовал себя не совсем удобно.
Ведь офицерский китель Федоров носил всего два с половиной дня.
Соколов правильно понял движение Федорова и, кинув на вторую полку кожаный чемодан, приказал:
– Всем надеть домашнюю одежду! Иванов! Обеспечьте в салоне свободное место для теоретической и физической подготовки!
– Слушаюсь, товарищ капитан второго ранга! – вытянулся Иванов, стукнувшись головой о вторую полку.
Тряхнув головой, Иванов выбрался из-за стола и вышел из купе.
Соколов открыл чемодан и вынув из него три бумажных пакета.
Два из них были сунуты в руки Федорова и Купцова, как и два вафельных полотенца с куском туалетного мыла, и кивком отправлены в левую сторону.
– Слушаюсь! – моментально вскочил Федоров с места, дернув за рукав своего напарника.
И уже идя по коридору вагона в левую сторону, Федоров зябко передернул плечами, представив, что придется мыться в холодном вагонном туалете.
– Кто такой этот кап-два? Откуда он взялся? – в спину Федорова спросил Купцов, который нес пакеты и полотенца.
Федоров нес две пары тапочек, две пары шерстяных носков и пару тельников, которые сунул кап-два.
– Жалко, что нет чистых трусов, – не отвечая на вопрос Купцова, заметил Федоров, понимая, что так просто Соколов не появляется и обязательно последует новое задание. А вот что-то сказать заранее о сути задания Федоров бы не взялся. Но за то, что
Начальник отделения дороги – имеется в виду железная дорога. На железной дороге существует такая же строгая иерархия, как и у военных. Начальник дороги – генерал, начальник отделения дороги – минимум полковник, а может, и генерал, в зависимости от величины отделения, которое включает в себя различные хозяйственные единицы прямой подчиненности: локомотивные и вагонные депо, дистанции погрузочно-разгрузочных работ, станции и полустанки и т. п. (
