сути процесса: кошке легко съесть мышку, а вот с каким-нибудь бобром ей уже не справиться – он кошатине «не по зубам» и не по размеру, хотя все тот же грызун, но явно переросток.
До появления на арене жизни нашего циклопа его будущие жертвы раз за разом использовали одну и ту же стратегию – производили увеличение своего собственного размера в ответ на увеличение размера хищника, который пытался их съесть. Фитопланктон (мельчайшие одноклеточные водоросли), который стал обычной пищей нашего героя, рос поколение за поколением, век за веком и делал так целый миллиард лет.
Если в начале процесса водоросли были маленькими, не больше 20 микрометров в диаметре, то уже в середине рифейского периода (около 1,4–1,0 миллиарда лет тому назад) уже появились водоросли диаметром в 60–200 микрометров, а около 700 миллионов лет тому назад фитопланктонные организмы достигли максимального размера за всю историю. Помимо самой распространенной в это время размерной группы 200–600 микромет-ров, тогда же появляются, например, гигантские водоросли диаметром до 2–3 миллиметров – это вообще уже физиологический предел размера для одноклеточных существ, дальше одну клетку по размеру просто не вырастить. В такой сверхгигантской клетке уже начинаются проблемы с управлением обменом – приходится создавать многоклеточный организм.
Доминирование за весь этот период времени защитной стратегии в виде увеличения размера, при явно второстепенном значении других защитных механизмов у водорослей, свидетельствует о сильном прессе хищников. Но это еще были мелкие хищники, с которыми можно было бороться, понемногу увеличивая размер своего собственного организма. Вообще тенденция к однонаправленному изменению размера для жертвы имеет смысл лишь при существовании единственного размерного класса хищников, причем меньшего, чем жертва, размера, в противном случае ты тут же попадаешь «из огня в полымя». Бобра, возможно, трудно съесть домашней кошке, но вот для тигра он вполне себе «законная добыча».
А вот дальше произошел так называемый «вендский фитопланктонный кризис». Разнообразие водорослей, достигнув незадолго до появления циклопа (а это как раз около 600 миллионов лет назад) своего максимума, резко падает, причем крупные виды водорослей исчезают из геологической летописи практически полностью.
Сейчас ученые склоняются к мысли, что этот кризис возник как раз в результате появления хищников следующего размерного класса, героя нашего рассказа – хищника, похожего на циклопа (размером около 2 мм) и составляющего и сейчас основную массу современного зоопланктона.
Этот «удар под дых» со стороны хищников был подлым и неудержимым. От этого врага уже не могла спасти ставшая стандартной стратегия опережающего ухода жертв в следующий размерный класс, ибо фитопланктон уже «уперся» в физиологический предел размеров своего тела. Бобер уже не может стать свиньей или коровой. Ну а тем более сложно ему стать слоном, чтобы задавить своей тушей настырного
