носовой платок и аккуратно протерла лицо девушки. Та опять открыла глаза и продолжила:
– Он взял нож и стал меня больно колоть, – она попыталась безуспешно поднять руку, по-видимому, чтобы показать, куда, – а я уворачивалась, а он все колол и колол, – Наумова тяжело застонала.
– Кто «он»? – не выдержал Никаноров.
Вика медленно повернула голову в сторону майора, открыла рот, но ничего не сказала. Ее веки тяжело сомкнулись.
– Вика! – Юля закричала так громко, что через секунду дверь палаты распахнулась, и вбежал Воробьев, а за ним две медсестры. По жесту доктора, схватившего руку пациентки и тут же опустившей ее, Юля поняла, что подруга умерла. Она понуро встала и вышла в коридор. В глазах потемнело, а ноги стали ватные. Девушка облокотилась на стенку и увидела, что из ординаторской, держась за сердце, вышла Надежда Александровна, подбородок ее дрожал. Юля кинулась к женщине и они, обнявшись, зарыдали.
2. Кимэ
Дух решительности
После успокоительного укола, на котором настоял Алексей Вадимович, Юля пришла в себя. Майор Никаноров, взяв ее под руку, вывел на улицу и посадил к себе в машину:
– Куда тебя отвезти? – тихо спросил он и завел автомобиль.
– Давай, Володя, в гостиницу, – отрешенно проговорила журналистка и отвернулась к окну, – никого не хочу видеть…
– Может, у нас остановишься? – не навязчиво предложил майор, – Поужинаем, потом поговорим…
– Нет, спасибо, но сейчас мне хочется побыть одной, – она смахнула слезу, – расскажи, что знаешь про случившееся, – девушка вопросительно посмотрела на друга.
– Вчера примерно в два часа дня кто-то вошел к Наумовой домой – это ты только что слышала. Было нанесено двенадцать ножевых ранений – это я тебе уже сказал. Где снимала квартиру Наумова, ты знаешь?
Юля кивнула.
– На первом этаже в ее подъезде некто Георгий Уланов во время обеда поссорился с женой и вышел покурить на улицу. Не успел он сделать и двух затяжек, как сверху рядом с ним упала твоя подруга Вика вся в крови и порезанном платье. Мужик, молодец, не растерялся, подхватил ее на руки, положил на заднее сиденье стоящего рядом своего Жигуленка и отвез в Центральную районную больницу…
– Постой, она же жила на четвертом этаже! – с ужасом проговорила журналистка, и слезы опять выступили из ее глаз…
– Я думаю, что она, уклоняясь от ножа, сама выпрыгнула с балкона, а ветки деревьев смягчили удар о землю.
– Боже мой, бедная девчонка! Что же ей пришлось пережить! Какой же зверь напал на нее? – Юля закрыла лицо руками и замерла. Потом медленно опустила сжатые кулачки:
– Володя, есть какие-нибудь улики?
– Нет, никаких улик, – удрученно проговорил служитель закона, – пока наша группа приехала, там уже натоптали соседи.
– А почему же так долго ехали на место преступления?
– Да нет, ехали-то быстро. Дело
