тяжестью снаружи и раскаленной, невыносимой твердостью в глубине, заставляли грудь наливаться болезненной тяжестью, а внутренние мышцы лона сокращаться, желающие опять ощутить его в своих глубинах. Картины того, что она сама творила, совершенно потерявшись в наслаждении, вкусе и запахе этого мужчины, зажигали огни по всему телу и лицу, вынуждая гореть от смущения и дикого возбуждения.
Элоди четко настроилась на то, что нужно выбросить все это из головы и перестать ощущать себя, как течная кошка, но судьба решила сыграть с ней шутку и немыслимым образом привела это ходячее искушение к самому ее порогу.
Ну ничего, она поговорит с ним сегодня вечером и объяснит, что это был случайный эпизод. Он ничего не значит, и продолжения не будет. Просто секс на одну ночь. Он ведь может это понять? Такие мужчины, как он и его брат, наверняка делают это постоянно, так что проблемы не возникнет. Ведь так? Они поговорят, и Мусса уберется обратно в свой город к куче женщин, которые только и ждут, когда на них обратится его взор, чтобы упасть в его объятья. Так, как сделала она сама. Растаяла с первого же его жаркого, властного взгляда. Растеклась лужей от первого же касания таких волшебных губ. Оголодавшая по ласке идиотка!
Элоди закрыла глаза и тихо застонала от того, как остро нахлынуло воспоминание о его рте повсюду на ее теле. Поглощающем и покоряющем ее. Проникающем повсюду, стирающем все ее внутренние запреты и сжигающем в его жадной неистовости.
– Мамочка, у тебя головка болит? – сочувственно спросила Валюша.
– Нет, солнышко. Все хорошо, – выдавила улыбку Элоди.
Все, надо это прекращать! Совершенно она расклеилась! Нужно гнать из головы все мысли о Муссе. Сегодня она скажет ему, что никакого продолжения не будет и все, конец!
– М-а-а-м, а этот уголовник мне понлавился, – неожиданно сообщила дочь.
– Какой уголовник? – нахмурилась Элоди.
– Ну, этот. Дядя Мусса, у котолого на луках калтинки, – ответила дочь.
Они у него не только на руках, чисто машинально отметила Элоди, вспоминая, как выглядело его обнаженное, покрытое потом тело, когда он отрывался от нее и откидывался на простыни в изнеможении. А еще – как притягивала ее взгляд его потрясающая мускулистая спина и задница, когда она любовалась на него, спящего, перед тем как уйти. Стоп, Элоди!
– И чем же тебе он понравился? – вернулась женщина мыслями к разговору с дочкой.
– Ну, он большой и класивый. У него вон какие мышшшыцы. А еще от него холошо пахнет. Не так, как от дяди Коли и дяди Миши, – уверенно перечислила положительные качества нового знакомца дочь, не отрываясь от рисования.
Ну да, от этих двоих приходящих помощников всегда несло самогоном и дешевым куревом. От Муссы же пахло дорогим парфюмом и сильным мужчиной.
– Мам, а плавда тетя Лила говолит, что если ты влюбишься в какого-то дядьку, то он будет моим
