капризная девушка. Но чаще всего Юся находила лес меланхолично-задумчивым— он походил на одинокого, но всё еще ждущего любви старика. Юсинь нравилось гулять по лесу, когда он просыпался, нравилось наблюдать за тем, как он доверительно впускает в себя солнечный свет.
Юсинь всё шла, не оборачиваясь и не поднимая головы на редких прохожих. Она шла и думала о том, что ей сейчас же надо попасть в тот заброшенный домик в центре дубовой рощи, в котором она будет чувствовать себя в безопасности. Там она вздохнёт свободно и сможет поразмышлять обо всём, что с ней произошло.
Юсинь шла и в подробностях вспоминала, как в её жизни впервые возникло тайное убежище. Около года назад, когда маму терзала загадочная болезнь, папа Юсинь, уставший от бессилия, стал слишком строг с дочерью и превратил её в свою узницу. Он не разрешал ей видеться с подругами (не говоря уже о парнях), не разрешал задерживаться после школы, не разрешал долго разговаривать по телефону. Целыми днями Юсинь должна была сидеть возле маминой кровати или в своей комнате.
Юся пнула носком ботинка мелкий камушек и улыбнулась, потому что вспомнила, как однажды в её окно залетел почти такой же. И она, представив себя принцессой, запертой в башне, стараясь не шуметь, спустилась к своему принцу. Это именно Милька нашёл заброшенный лесной домик и придумал убегать туда от родителей. Именно Милька нашёл для него такое подходящее название— «изба-читальня».
Там, в их тайном убежище, Юсинь могла болтать о чём вздумается, читать книги и старые журналы. Там оставались и хранились под невидимыми замками все секреты и переживания.
Юсинь давно не бывала в домике. Ведь, как только мама поправилась, папа почти сразу забыл об установленных им самим правилах. И они с Милькой снова смогли подолгу засиживаться после уроков в пустом классе, ходить друг к другу в гости.
Необходимость держать свои встречи в тайне отпала.
Размышляя о том, почему в жизни часто всё меняется в одно мгновение, Юсинь споткнулась о какой-то здоровенный камень, скрывавшийся под грязью размытой ночным дождём дороги. Споткнулась и выпустила из рук свою большую сумку. Та плюхнулась в неглубокую лужу и, будто от обиды на неловкую хозяйку, развалилась в ней так, словно она не сумка, а настоящий бегемот.
Юся вздохнула. Мама всегда говорила, что дочке не следует всюду таскать с собой такую «сумищу». Но Юсинь была непреклонна— кроме учебников и тетрадей у неё под рукой всегда должны быть три блокнота, одна коробка масляных мелков и две с цветными ручками и карандашами.
Всё ещё пребывая в задумчивости, Юсинь наклонилась, собираясь спасти свои вещи от окончательного намокания, и вдруг увидела перед собой кошку. Она сидела на середине дороги и не моргала.
Кошка была темна, как чернильная клякса, и лишь глаза блестели сочным жёлтым цветом.
– Ну чего смо-смотришь? – спросила Юсинь и ухмыльнулась. – Хочешь п-помочь?
Кошка
