оминали толстые ветви дерева, со смуглым загорелым лицом, цепкими глазами и копной черных, чуть тронутых сединой волос. – Ведь вы, священники, вечно твердите, что цель брака – продолжение рода. Я поступал согласно воле церкви: у меня есть от нее дети, но не осталось в живых ни одного сына! И теперь ты заявляешь, чтобы я остановился на этом. Я вовсе не уверен, что ты сможешь добиться расторжения моего брака, чтобы я смог жениться на молодой здоровой женщине со свежей кровью. Тьфу! Да меня просто от тебя тошнит!
Отец Симус О’Малли, выглядевший почти как близнец Дубхдары, но не такой смуглый, смотрел на брата с сочувствием и пониманием. Он переживал за него, но был не в состоянии помочь – жена Дубхдары больше не могла беременеть. Повивальная бабка была в этом абсолютно уверена. Ребенок отнимет жизнь леди О’Малли, и это окажется просто убийством.
Священник тяжело вздохнул:
– Вы женились десять лет назад, и за это время Пегги десять раз была на сносях. Три раза у нее был выкидыш, а последние роды чуть не убили ее.
Гримаса боли и горечи исказила загорелое лицо О’Малли.
– Да, – ответил он, – трижды она выкидывала, и все это были мальчики. А единственный сын, которого она смогла родить, едва дожил до крещения, упокой Господь его душу. Ну и с чем же я остался? С девчонками! С шестью девчонками! Пять из которых на лицо такие же простушки, как и их мать. Проклятье! Я думал, что на этот раз…
Он сердито расхаживал по комнате, нимало не считаясь с тем, что его слова могут быть услышаны полумертвой, плачущей от жестокого разочарования женщиной, лежащей тут же. Как она молилась о сыне! Постилась, раздавала милостыню бедным. И каков же результат ее благочестия? Еще одна девочка и сознание, что теперь она никогда уже не сможет рожать и принести мужу сына.
Не обращая на нее внимания, Дубхдара закипал все больше и больше:
– Ну почему, Симус, она не может родить мне сына? Почему? По всей округе у меня полно здоровых дочерей и сыновей, а моя собственная жена приносит одних дочерей. Хоть бы уж Бог сделал так, чтобы она умерла и дочь вместе с ней!
– Да простит тебя Господь, Дубхдара! – вскричал Симус О’Малли, пораженный до глубины души.
Брат пожал плечами:
– По крайней мере, я мог бы начать все сначала. Но подожди, Симус. Увидишь, она еще меня переживет! Ну нет, я не остановлюсь. Мне нужен законный сын! Нужен!
– Если Пегги забеременеет и умрет, я настою, чтобы церковь прокляла тебя, Дубх. Я еще раз говорю – еще один ребенок убьет твою жену. Акушерка сказала, что она почти истекла кровью. Но малютка, слава богу, здорова и достаточно крепка.
Брат насмешливо ухмыльнулся.
– Каким именем мы окрестим ее? – продолжал священник.
О’Малли минуту подумал:
– Назовем ее Скай, – ответил он. – Это место, откуда произошла ее мать. А крестной будет старшая сестра Муар.
– Но нужен и крестный отец.
– Ты и будешь ее крестным отцом, Симус. Шесть дочерей – это уж слишком, чтобы каждую снабдить приданым, и Скай О’Малли я отдаю церкви: церковь требует меньше. И вполне разумно, чтобы крестным отцом будущей монахини был священник.
Удовлетворенный, Симус О’Малли кивнул. Давно пора одну из дочерей брата отдать церкви. И только теперь он внимательно взглянул на маленькую племянницу и тут же понял, что эту дочь брат не отошлет в монастырь. Пять ее старших сестер, как и заметил Дубх, не отличались красотой. Тусклыми коричневатыми волосами и белесыми серыми глазами они напоминали воробьев.
А эта дочь походила на райскую птицу. Ее кожа была чистой, как жасмин, глаза – ярко-голубые, как озера в Керри[1], а на головке курчавились черные, как у отца, волосы.
– Нет, Скай, – прошептал про себя Симус О’Малли, – ты не предназначена для монастыря!
Он улыбнулся ребенку. Если девочка оправдает ожидания, ее красота не оставит равнодушным какого-нибудь могущественного человека. А церковь с радостью примет одну из дурнушек О’Малли.
На следующий день Скай О’Малли крестили в домашней часовне. Мать, все еще слабая после родов, не смогла присутствовать, зато там были все ее пять старших дочерей. Старшая среди девочек десятилетняя Муар стала крестной матерью новорожденной. С обожанием глядели на сестру девятилетняя Пегги, семилетняя Брайд, четырехгодовалая Эйбхлин и полуторагодовалая Сайна.
Когда Симус О’Малли лил святую воду на голову новорожденной, Скай не закричала, как того требует поверье, гласящее, что с криком из ребенка исходит дьявол, но вместо этого, к ужасу присутствующих, издала звук, очень похожий на хихиканье. И тут Дубхдара О’Малли впервые с интересом взглянул на младшую дочь.
– Ты не боишься воды? – усмехнулся он. – Что ж, она
Керри – графство в Ирландии.
