расчёты, так как счетовод в колхозе этим не занимался.
«Наличие зерна в амбарах учитывалось «на глазок». Весов в колхозе не было. Кладовщик засыпал зерно в амбары, записывал на стене, что в такой-то секции засыпано столько-то мешков, а в такой – столько-то вёдер зерна. Все складские помещения были расположены в оградах колхозников. Один из амбаров, находящийся в ограде кладовщика, мне не показали. Там была засыпана школьная пшеница около 20 центнеров, и я её обнаружил только тогда, когда нужно было готовить амбары для нового урожая. Пшеница вся сопрела и сгнила, пришлось вывезти на свалку».
Посевную кампанию 1935 г. проводили ранним севом пшеницы. Таково было указание районного начальства. Земля ещё не освободилась полностью от снега, а сеяльщики вручную шли по полю, утопая по колено в грязи, рассеивая золотистое зерно пшеницы.
«Сей в грязь, будешь князь», – так говорили старики. Засеянные поля долго находились не забороненными. С боронами выезжать было нельзя, кони вязли по колено. В колхозе в то время был один колесный трактор, который являлся основной тягловой силой. На 700 гектаров посевной площади это была капля в море. Вся обработка была на лошадях, которых запрягали в плуги.
«Старый председатель колхоза был малограмотный и беспартийный. В связи с приездом переселенцев поставили вопрос об освобождении его от руководства и выборе председателя из новых колхозников.
Райком партии с целью создания в колхозе партийной организации прислал на должность председателя кандидата в члены партии Алексея Платонова.
После посевной кампании избрали новое руководство. Одновременно была создана партийно-кандидатская группа, секретарём которой была утверждена Анастасия».
Василий с утра, после разнарядки в конторе, запряг коня и отправился на объезд полей. Осмотрел одно поле, за логом второе. Направился в сторону Бажира.
Сверху сильно припекало. По еловым стволам с обрубленными сучьями ручьями стекала смола. Злые оводы жгли сквозь напотевшую рубашку, пот слепил глаза. Пыль била из-под копыт коня. Это на лесной-то дороге, где всегда: и летом, и осенью бредешь по колено в грязи.
Василий слез с коня и повел его в поводу. Он шел, склонив голову, вокруг лежали коренья и валежины. Он постоянно объезжал эти поля, и каждый раз мечтал о том, чтобы раскорчевать этот лес, отодвинуть тайгу, сжечь гнилые пни и валежник, а новые поля засеять пшеницей. Ему вспомнился тот день, когда он впервые по этой дороге объезжал сибирские просторы. Тогда его удивляло все: и размах полей, и бескрайние заросли тайги. Все есть в Сибири. Только не ленись, работай и будешь жить в достатке.
Василий присел на старый сосновый пень, на котором всегда отдыхают люди, проходящие этой дорогой. Снял с головы кепку, вытер разъеденное потом лицо.
Задумался. Дождей не было уже месяц. Ржаной и пшеничный колос наливался слабо. Только в низинах, где сохранился запас влаги, колосились хорошие
