Багирова, впрочем, отличается от мнений некоторых других чекистов, которые уличали Берию в приставании к сотрудницам аппарата ЧК и присвоении бриллиантового кольца, изъятого на обыске. Берия в ответ на обвинения позже пояснил: «Это были интриги Шахбазова и его семьи, в то время работавшего начальником административного управления ЧК».
Первый успех
В 1921–1922 годах советская власть предпринимает мощное наступление на остатки эсеровского и меньшевистского подполья. В ходе Гражданской войны большинство населения России предпочло белым – красных. И крестьяне, и матросы, и рабочие были «виноваты» перед старой властью – и царской и Временного правительства. Возвращение прежнего начальства означало бы неминуемые репрессии. После окончания открытого противостояния с монархистами и капиталистами поддержка большевиков значительно ослабла. Крестьянские восстания, Кронштадтский мятеж, забастовки в Москве и Петрограде показали – рабочие, крестьяне, красноармейцы и краснофлотцы советской властью недовольны, они были готовы мириться с ней как с меньшим злом, пока шла война. Теперь бояться было некого, а безраздельное «комиссародержавие» – надоело.
Меньшевики и эсеры считали, что могут использовать это недовольство, возглавить его. К тому же, при переходе к НЭПу у антисоветского движения могла появиться экономическая база. Однако в Кремле и на Лубянке думали иначе. Как раз тогда Николай Бухарин с присущим ему зловещим юмором сформулировал основной принцип политики коммунистов: «У нас только две партии: одна в Кремле, другая в тюрьме».
Наступление начинается репрессиями против «правых» эсеров. Летом 1922 года в Москве проходит громкий политический процесс, где их обвиняют в убийстве Урицкого и Володарского, покушении на Ленина. Процесс заканчивается двенадцатью приговорами к смертной казни. Впрочем, из-за резко негативной реакции зарубежной общественности, включая коммунистов, протестов Ромена Роллана, Максима Горького, расстрелы были «отсрочены».
Главная задача, поставленная ГПУ (так переименовали ЧК в 1922 году) в Азербайджане, заключалась в ликвидации Закавказской организации эсеров, особенно сильных в Баку. Эсеровская ячейка не была разгромлена жандармами даже во времена Столыпина. Теперь этим делом занялись чекисты и лично Берия.
1, 7, 9, 10 и 16 апреля 1922 года на Сурханских нефтяных промыслах (под Баку) произошли возгорания бездействующих нефтяных вышек. По подозрению в поджоге арестовали рабочего Михаила Голомазова. Ни в каких партиях он не состоял, но в рабочем движении до революции, видимо, участвовал. Голомазов был знаком с эсером Федором Плетневым.
В итоге чекисты разработали следующую версию: этот самый Плетнев, выполняя указания другого эсера Михаила Зайцева, убедил Голомазова совершить диверсию. Зайцев же получил приказ от члена Оргбюро Бакинского комитета партии социалистов-революционеров Ольги Сухоруковой-Спектор. В начале апреля 1922
