ботинок, хорошо, что не ногу, бухой дровосек поуспокоился.
Самогон – не водка, если приготовлен правильно, то мягко и долго греет, а объятия его, словно объятия любимой женщины. Литр незаметно и неожиданно закончился, начались задушевные разговоры о прекрасных дамах, а также за жизнь и философию.
Павел изложил свой взгляд на окружающий мир и передал мне эстафету:
– Что ты обо всём этом думаешь? – вопрошал Павел.
«Эх, Паша-Паша, оппонента ты себе выбрал неподходящего»
– Фуфло, – безапелляционно отрезал я с ярко выраженным апломбом. – Даже, если все люди разом, прямо сейчас, замучают, затем поубивают друг друга, а оставшийся гражданин повесится – это ровным счётом ничего не изменит, так как всё это не имеет абсолютно никакого значения.
– Лёха, ты неправ, – Пашка глазел исподлобья с нескрываемой обидой.
Я понял, что переборщил. Пьяный человек совершенно не умеет притормаживать.
– Прости, я погорячился, – сказанное было неискренним, и Пашка это почувствовал, мы были знакомы уже более двадцати пяти лет. – Если я сейчас доплыву до середины озера, ты простишь меня?
Пашка в недоумении посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на озеро. Выл ветер, наступила глубокая ночь. Тут вам не город и не пригород, где есть отсветы от населённых пунктов. Отойдёшь на сто метров и привет, хоть глаз выколи. Озеро Валдай не пруд, волны дай Боже.
Не дождавшись ответа, я разделся донага, и в чём мать родила, с разбега влетел в тёмную набегающую волну. Нет, не дурак, не дебил или идиот, а также не конченый псих. Маяк на берегу был виден издали, и освещал весь театр предполагаемых весёлых событий.
Так и не научившись плавать на море, пришлось научиться плавать в деревне в возрасте 9 лет. Пруд, смешно сказать, 15 на 20 метров был, меньше короткого бассейна. Плавал я, на мой взгляд, неплохо, километры в своё время наматывал.
Самогон делал своё дело, вода воспринималась, как парное молоко. Мощные гребки несли вперёд, навстречу великим свершениям. До середины пути всё шло гладко, как по маслу. Кайф. Добравшись до точки возврата, я перевернулся на спину. Пашка еле слышно, пытаясь перекричать ветер, что-то орал. Я поорал в ответ: «Вроде успокоился». И вода вокруг угомонилась. Какое блаженство. Так, тело спокойно, слегка покачиваясь, отдыхало ещё минут пять, может и не пять. Откуда взяться часам? «Пора возвращаться»
Как вдруг, появилось смутное чувство, что меня слегка потянуло вниз: «Алкогольные глюки, наверное». В следующее мгновение тело провалилось и пошло вглубь. Адреналин резко повысил сердечный ритм, последний вдох был не полным, я чуть не схватил огурца[7]. Омут! Это был омут! Оставалось просто грести наудачу и положиться на русский авось да небось. Сознание мгновенно просветлело. Разум искал альтернативные пути, но их не было. Грудь начинало сдавливать, кислород у пьяного расходуется быстрее. Светящиеся круги уже вовсю плясали на внутреннем экране. Передо мной вдруг
Просторечное жаргонное, означает – хлебнуть воды на вдохе.
