патриарх! – вслух проговорил василевс.
Выпив немного вина и поев фруктов, Михаил почувствовал себя значительно лучше и повелел одевать себя.
– Божественный, – пропищал верный евнух, когда император наконец вышел из спальни, – Господь даровал нам радость, смиреннейшая императрица Феодора сегодня почтила нас своим присутствием!
– Где она? – буркнул Михаил.
– В молельной комнате, дожидается счастливого мига лицезреть своего венценосного сына!
«Почему ты относишься к своей матери без должного уважения, ведь она любит тебя?» – часто вопрошал его дядя.
«Я её, может, тоже люблю, но, когда вижу, как она преклоняется перед хитрыми и жадными церковниками, наивно считая их „божьими людьми“, во мне всё вскипает».
Варда безнадёжно махал рукой, и разговор на эту тему прекращался.
Вот и сегодня, она пришла во дворец, и вместо того, чтобы поспешить встретиться с ним, усердно отбивает поклоны в своей молельной комнате. Злость снова уязвила молодого императора. Он сердито выругался про себя, потом, чуть подумав, лукаво усмехнулся и поспешил удалиться куда-то.
Через полчаса император вошёл в комнату, где молилась мать.
В тёмном монашеском одеянии, она истово крестилась и кланялась перед многочисленными ликами святых. О чём, кто ведает? Может, о ста тысячах погубленных павликиан, которых, по её указу, жгли, топили и вешали на столбах только за то, что они не признавали икон? Или била поклоны за сына, погрязшего в развратной и разгульной жизни? Это Михаила не интересовало.
– Ты молишься в одиночестве, а патриарх сейчас тоже один в нашей дворцовой церкви беседует со Всевышним, – смиренно произнёс Михаил, остановившись сзади матери так, чтобы не дышать на неё винным духом.
– Как, всемилостивейший патриарх Фотий здесь? – обрадовалась Феодора. Ведь помимо духовных, их связывали ещё и родственные отношения: её сестра Мария была замужем за родным дядей патриарха. – Я бы хотела приложиться к его руке и попросить благословения… Рада видеть тебя, мой дорогой! – молвила императрица, намереваясь подойти к сыну. – Как ты, здоров ли, всё в порядке? Я каждый день молюсь за тебя…
– Здоров. Иди, пока Фотий не удалился, – поторопил мать Михаил.
Женщина совершила земной поклон иконам и заспешила в дворцовый храм. Молодой император проследовал туда же.
Патриарх в своих тяжёлых парчовых ризах стоял спиной к двери, у которой нерешительно остановилась бывшая императрица, и тоже, видимо, молился. Подождав некоторое время, Феодора, подбадриваемая сыном, тихо приблизилась к первосвященнику и, стоя на шаг позади, прокашлявшись, смиренно попросила благословить её. Патриарх чуть помедлил, а потом… вдруг наклонился, поднял рясу, оголив зад, и зычно исторг из своего афедрона зловонный дух.
