способностями подключения к информационному полю, он в совершенстве владел гипнозом и приёмами нейролингвистического программирования. Я часто бывала свидетелем того, как он, виртуозно играя словами, приводил людей в полное замешательство, расщепляя их Сознание на множество мелких кусочков, и никто не понимал, что, собственно, происходило и происходит. Рэй блестяще манипулировал Сознанием других, но исключительно в рамках Чёрной Магии, и, как следствие, платил за свою игру – Жизнь постоянно ставила его на порог Смерти. Долгое время я пыталась «держать» Рэя энергетически, но начинала умирать сама. Однажды он с грустью констатировал: «Ты же знаешь, два равносильных полярных мага не могут быть вместе, кто-то из нас должен умереть…»
– И что ты собираешься делать? – спросил Рэй, как и обычно, чувствуя всё, что происходит со мной, иначе вряд ли бы он оказался рядом «здесь и сейчас».
– Мне предстоит отдать в мир то, что я знаю… из разряда практической Магии… Белой Магии…
– А я…
Рэй говорил, как и обычно, кусочками фраз, понять которые мог только тот, кто читает мысли, а не слушает слова. Я перебила его, задав вопрос, ответ на который дал бы мне понять, относится план Рэя к Магии Белой или Чёрной. Рэй тяжело вздохнул. Я грустно покачала головой.
– Ты же еле остался жив… тогда…
Рэй довёз меня до метро. Мы сидели в машине обнявшись и молчали. Нам обоим было всё равно, кто присутствовал в жизни другого все эти годы.
– Знаешь, где я была? – внезапно я вспомнила свой «поход» в злачное место, а Рэй засмеялся, мгновенно меня отсканировав. – Все эти люди такие смешные и странные! Они задавали глупые вопросы… А один из них – маньяк-убийца, и мне стало страшно. Как этого не видят другие? У него же на лице всё написано!
– Алиса, ты это видишь, я это вижу, но разве все люди такие, как мы? – с грустной улыбкой произнёс он, гладя меня по волосам. – А я ничего больше не хочу… Пустота… Расскажи мне, – внезапно тихо и как-то понимающе попросил Рэй, предлагая мне выговориться – рассказать про Человека, Которого Не Было, о котором я никогда ничего не говорила, по крайней мере, вслух.
– Я тоже устала от Пустоты… Мне нужно, чтобы ОН был рядом. Где-то. Неважно кем. ОН, понимаешь? Что ты видишь про меня? Скажи…
Рэй отрицательно покачал головой и снова гладил меня нежно-нежно, как когда-то давным-давно, когда я стояла у края пропасти, и был такой же сентябрь, и мне не хотелось ни о чём думать, и я снова проваливалась, закрыв глаза, прижимаясь щекой к его щеке, проваливалась куда-то, где отсутствуют какие-либо мысли, но играет музыка нежности.
Время остановилось. Мир остановился.
– Ну, я пойду… – сказала я, резко отрываясь от его щеки, когда по радио зазвучала очень красивая, но грустная песня.
– A y тебя тогда были совсем короткие волосы… – грустно произнёс Рэй.
Я вышла из машины, прошла несколько метров. Он посигналил мне. Я обернулась. Его, как и многих, почему-то
