походкой.
«Разве что не подпрыгивает Маша, как девчонка!» – отметил про себя Морозов.
Устроились за круглым столом, уже накрытым к обеду, на котором стараниями прислуги появилось глубокое блюдо с дымящимися пельменями, посыпанными мелко нарубленной зеленью и чесноком.
Андреева наклонилась к блюду и, прикрыв глаза от удовольствия, втянула аромат.
– Голодная, похоже? – Савва застелил колени салфеткой.
– Страсть как голодна! – весело кивнула Мария Федоровна, подставляя тарелку прислуге.
– То – то я гляжу, как про пельмени заговорила, так глаза заблестели ярче, чем когда про Горького рассказывала, – с усмешкой заметил он и проткнул вилкой пельмень. Тонкое тесто растаяло во рту, уступив место сочному комочку мяса.
– Отменно. – похвалил Савва и принялся неспешно опустошать тарелку. – Очень у вас, Мария Федоровна, повар хорош. Мясо какое сочное! Телятинка?
– Телятинка. А к ней вдобавок – свинина, курятина, да булка елисеевская, – пояснила Андреева, демонстрируя неожиданную осведомленность в делах повара. – А повар действительно отменный! Умный, красивый, талантливый, – задумалась, какие бы еще достоинства назвать, но решила подвести итог. – Страсть как мне нравится! – хитро взглянула на Савву, который недоуменно поднял брови и замер с вилкой в руке. – Марией Федоровной зовут! – небрежно сказала она и звонко рассмеялась.
– Неужто сама делала? – изумился Морозов. – Ну, мастерица! Вот уж удивила!
– Да я-то что, – промокнула она губы салфеткой, бросила на стол и перешла на диван, указав Савве рукой на зеленое бархатное кресло напротив. Это ты, Савва, мастер на всяческие неожиданности.
Савва благодарно улыбнулся и бросил взгляд на каминные часы.
– Торопишься куда? – перехватила Мария Федоровна его взгляд.
– Маша, голубушка, как ни прискорбно, но мне идти пора. Встреча важная с князем Голицыным. Необычный, кстати, он человек. Пятнадцать лет изо дня в день запирается вечерами в кабинете и ведет дневник, пишет о делах общественных и семейных. Для потомков, коим наше беспокойное время может показаться интересным. И жена у него – чудесной души женщина. – Морозов снова покосился на часы. – Ну, все, не обессудь, идти мне надобно!
– Иди, иди, Савва, не переживай. У меня тоже кое – какие дела имеются.
Морозов, поцеловал Марии Федоровне руку, но, пройдя через комнату, остановился в дверях.
– Хотя, знаешь, уходить мне прямо скажем, не хочется. Уж больно повар у тебя хорош.
– А плохого повара какой резон держать! – рассмеялась Андреева.
Как только за гостем закрылась дверь, Мария Федоровна, мгновенно став серьезной, поднялась с дивана, подошла к телефону и назвала телефонистке номер.
– Дядя Миша. Я через час буду. Задержалась немного. Сами знаете – дела…
8
