представить свои доказательства? – спросил судья.
– Да, ваша честь! Приглашаю для допроса потерпевшего, Вощинского Павла Алексеевича, – объявила прокурор.
Вощинский производил самое благоприятное впечатление. Вытянувшись в струнку, он внимательно выслушивал вопросы и даже слегка наклонял корпус вперед, чтобы, не дай бог, не пропустить ни слова из уст прокурора. В общем, богобоязненный и законопослушный гражданин, настоящий оплот обвинения.
– Павел Алексеевич, вам известен подсудимый? – прозвучал вопрос прокурора.
– Разумеется, – подтвердил Вощинский. – Он был супругом моей бедной сестры.
– Имеются ли между вами неприязненные отношения?
– Помилуйте, нет, конечно! Но я не буду вводить вас в заблуждение и говорить, что приветствовал этот союз. Однако я вынужден был смириться с решением Инги. Впрочем, она и не спрашивала у меня совета.
– А почему вы возражали против ее брака?
– Видите ли… – Вощинский замешкался. – Может быть, я человек консервативный, но я придерживаюсь мнения, что муж и жена должны быть равными друг другу, как бы вылепленными из одного теста… А в данном случае трудно было говорить о гармонии. Судите сами: Инга – взрослая, состоявшаяся в жизни женщина – была старше мужа на пятнадцать лет. Ну, а он? Молодой парень, без гроша в кармане, работал в каком-то спортивном клубе инструктором. Говорят, он даже подрабатывал стриптизером.
– Стриптизером?! – делано удивилась прокурор.
– Вот именно.
– Стриптиз… О, я правильно поняла? Он что, оголялся за деньги?
– Государственный обвинитель! – поморщился судья. – Давайте ближе к делу. Я думаю, всем известно, что такое стриптиз.
– Хорошо, ваша честь. Поясните, потерпевший, а каковы были отношения в семье?
– Поначалу неплохие, – ответил со вздохом Вощинский. – Сами понимаете, молодой мужчина и опытная женщина. Но дальше… Он стал ее раздражать. Нигде не работал, сутками валялся на диване… Инга пыталась найти ему занятие и, помнится, даже выделила ему кругленькую сумму. Но Дмитрий свой бизнес профукал, пустил деньги на ветер. Конечно, сестра рассердилась. Но потом решила, что проще и дешевле будет держать его дома.
«Держать дома! Как собаку!» – презрительно поджал губы судья.
– Выражала ли Сереброва желание развестись с супругом?
– Да, она поговаривала об этом. Думаю, что, если бы не произошло убийство, развод состоялся бы очень скоро. Повторяю, о любви тут не могло быть и речи. Временное развлечение, не более того.
– Собиралась ли Инга Петровна в случае развода обеспечить бывшего супруга жилплощадью или каким-либо содержанием?
Вощинский злорадно улыбнулся:
– Знаете, Инга была не такой. Она выставила бы молодчика за порог с пижамой и зубной щеткой. Вряд ли он мог рассчитывать на большее. Кстати, примерно так она ему и говорила.
– Значит,
