спаренными разрывами.
Майор-артиллерист прекрасно понимал, что через пару-тройку скачков мины начнут взрываться на их позиции.
Выбрав подходящее укрытие, он прикрыл глаза, возвращаясь в то самое время, когда все в его жизни, казалось, пошло не так, наперекосяк, когда он оказался у края пропасти, как сейчас…
Осколочно-фугасные 82-мм боеприпасы рвались на каменистой почве, почти не оставляя воронок, выбрасывая вокруг себя сотни смертоносно жалящих осколков. Перед штурмом боевики решили окончательно стереть с лица земли оставшихся в живых бойцов из федеральных сил. Мин они не жалели, лупили и лупили…
Пережидая огневой налет, майор, удобно устроившись возле подбитой БМП, сидя в каменной нише, созданной самой природой, сумрачным взглядом окидывал ставшую для них западней дорогу…
Разрывы то приближались к нему, то удалялись, основательно перепахивая дорогу, круша и ломая технику, приводя в полную негодность то, что еще недавно представляло собой колонну.
Тыльной стороной кисти майор устало вытер со лба сочащийся пот, перемешанный с пороховой гарью и пылью. Колонны их больше не существовало. Колонна, колонна…
…Шел второй час ожесточенного боя. Одна волна атакующих боевиков сменялась другой. Комбат получил тяжелое ранение. Все боевые машины давно подбиты, выведены из строя.
В одной из них оказалась исправной, работала рация. В эфир методично улетали доклады, что кольцо все больше сжимается. Помощь обещали, но ее пока нет. И, скорее всего, подмога вовремя к ним не поспеет. Их осталось всего четверо, и следующую атаку боевиков им не отбить. Рэм, поморщившись – а что еще делать? – приказал бойцам собрать «броники» с убитых…
– Комбат, – майор подполз и наклонился к подполковнику, – нам конец. Я принял решение выйти на связь с моим дивизионом и дать команду на открытие огня по нашей позиции.
Отодвинувшись, он вынул рабочую карту, принялся определять координаты их местонахождения.
– Майор, твою мать… – подполковник говорил с трудом, – ты что, хочешь вызвать огонь на себя? С «катушек», майор, съехал? Ты хорошо подумал, прежде чем принять решение?
– Другого выхода, комбат, – жестко сжимались пересохшие губы, – у нас нет. Я не думаю, что плен окажется намного лучше.
Держа голову прямо, он выдержал взгляд подполковника и не отвел в сторону свои черные глаза, наполненные тоскующей болью. Лучше принять смерть, чем выносить измывательства изуверов.
– На моей станции, майор, – подполковник попытался оттянуть неизбежное, – нет волны твоих артиллеристов.
– Не проблема, комбат. Дело всего двух минут…
Усмехнувшись, Рэм пополз к командирской БМДешке и залез в полуобгоревшую машину.
Ожидание длилось совсем недолго, и он показался в десантном люке с телефонной трубкой выносной связи в левой руке.
– «Дон»,
