правый берег Волги, равно и левый берег Дона более приспособлены для обороны сельских поселений, что сейчас немаловажно. Так что тут мы пришли к единому мнению, что необходимо осваивать посевные площади от Волги до Дона, как более плодородные в долгосрочном плане, более защищенные и менее рискованные в смысле засухи. Вечером, с вашей, Андрей Андреевич, помощью, я и двое наших сотрудников облетели на вертолёте довольно значительную территорию междуречья и пришли к выводу, что, несмотря на значительную лесистость пойм рек и речушек, очень много свободных, чисто степных площадей, которые можно пахать прямо сейчас, без корчевания лесов и кустарников. Кроме того, места действительно безлюдные. Только за Доном, где-то в районе Калача, мы заметили дымок костра. В общем, тут мы определились. Теперь о методах освоения этих мест. Первый вариант – веерный. Он состоит в том, что земли, под посевные площади, будут выделяться на правом берегу сразу за плотиной. Чем больше будет фермеров, желающих взять землю, тем дальше веером будет осваиваться целина, захватывая район Спартановки, Тракторного, Водстроя, Алюминиевого, Винновки. И так, постепенно расширяясь, можно будет дойти за три-четыре года на юге до Царицы, на севере до Ерзовки, на западе до Дона. Этот вариант наиболее экономичен, но вот вопросы безопасности от набегов кочевников, мы согласовать с военными не успели. Эта проблема, пока, в скобках. За этот вариант у нас высказывалось большинство нашей группы. Однако, существует еще один вариант, на котором настаивают двое наших сотрудников, мы их не сумели переубедить вчера, хотя он по затратам, на освоение земель, в семь раз превышает основной, который я Вам, Андрей Андреевич, доложил. Поэтому позвольте им доложить Вам свое особое мнение.
– Разумеется, давайте послушаем, – согласился Ярославцев без особого энтузиазма, его сразу же насторожила цифра: «в семь раз», но привычка выслушивать любые, даже самые фантастические предложения, сработала. В этих идеях иногда проскальзывали золотые зёрна.
– Ну что ж, слово члену-корреспонденту Академии наук господину Удинову Станиславу Петровичу, – с едва заметной иронией по поводу «члена-корреспондента» произнес Чанов и сел на свой стул.
Поднялся Удинов высокий, горбоносый, с черными курчавыми волосами, с седыми висками и с пышными, с проседью, черными усами. Если бы не голубые глаза и полные губы на круглом лице, его, можно было, принять за кавказца. Впрочем, Ярославцев подумал, что этот сорокалетний мужчина, наверное, армянин, или грузин и был несколько удивлен, услышав вместо кавказского акцента родной волжский говор с казачьим продыханием вместо звука «г».
– Мы вот с Григорием Викторовичем, – начал Удинов, – предлагаем следующий вариант освоения междуречья Волги и Дона. Первое: на юге, от устья Царицы, вдоль неё, потом по балке Яблоневой, рекам Червленой и Карповке до Дона обустраиваются 5 станиц с 10 хуторами. Второе: на севере от устья Пичуги, и по ней,
