низость, подлость и предательство Легина{11}), – что революционная немецкая социал-демократия ближе всего была к такой партии, которая нужна революционному пролетариату, чтобы он мог победить. Теперь, в 1920 году, после всех позорных крахов и кризисов эпохи войны и первых лет после войны, видно ясно, что из всех западных партий именно немецкая революционная социал-демократия дала лучших вождей, а также оправилась, вылечилась, окрепла вновь раньше других. Это видно и на партии спартаковцев{12} и на левом, пролетарском крыле «Независимой с.-д. партии Германии», которое ведет неуклонную борьбу с оппортунизмом и бесхарактерностью Каутских, Гильфердингов, Ледебуров, Криспинов. Если бросить теперь общий взгляд на вполне законченный исторический период, именно: от Парижской Коммуны до первой Социалистической Советской Республики, то совершенно определенный и бесспорный абрис принимает вообще отношение марксизма к анархизму. Марксизм оказался правым в конце концов, и если анархисты справедливо указывали на оппортунистичность господствующих среди большинства социалистических партий взглядов на государство, то, во-первых, эта оппортунистичность была связана с искажением и даже прямым сокрытием взглядов Маркса на государство (в своей книге «Государство и революция» я отметил, что Бебель 36 лет, с 1875 до 1911, держал под спудом письмо Энгельса{13}, особенно рельефно, резко, прямо, ясно разоблачившее оппортунизм ходячих социал-демократических воззрении на государство[2]); во-вторых, исправление этих оппортунистических взглядов, признание Советской власти и ее превосходства над буржуазной парламентарной демократией, все это шло наиболее быстро и широко именно из недр наиболее марксистских течений в среде европейских и американских социалистических партий.
В двух случаях борьба большевизма с уклонениями «влево» его собственной партии приняла особенно большие размеры: в 1908 году из-за вопроса об участии в реакционнейшем «парламенте» и в обставленных реакционнейшими законами легальных рабочих обществах ив 1918 году (Брестский мир{14}) из-за вопроса о допустимости того или иного «компромисса».
В 1908 году «левые» большевики были исключены из нашей партии за упорное нежелание понять необходимость участия в реакционнейшем «парламенте»{15}. «Левые» – из числа которых было много превосходных революционеров, которые впоследствии с честью были (и продолжают быть) членами коммунистической партии – опирались особенно на удачный опыт с бойкотом в 1905 году. Когда царь в августе 1905 года объявил созыв совещательного «парламента»{16}, большевики объявили бойкот его – против всех оппозиционных партий и против меньшевиков, – и октябрьская революция 1905 года{17} действительно смела его. Тогда бойкот оказался правильным не потому, что правильно вообще неучастие в реакционных парламентах, а потому,
По-видимому, имеется в виду опубликованная в апреле 1914 года в большевистском журнале «Просвещение» статья В. И. Ленина «Чему не следует подражать в немецком рабочем движении» (см. Сочинения, 5 изд., том 25, стр. 106–110), в которой разоблачалось предательское поведение гермайского социал-демократа К. Легина, выступившего в 1912 году, во время поездки в Америку, в конгрессе США с приветственной речью в адрес официальных кругов и буржуазных партий.
В апреле 1917 года спартаковцы вошли в центристскую Независимую социал-демократическую партию Германии, сохранив в ней свою организационную самостоятельность. В ноябре 1918 года, в ходе революции в Германии, спартаковцы оформились в «Союз Спартака» и, опубликовав 14 декабря свою программу, порвали с «независимцами». На Учредительном съезде, состоявшемся 30 декабря 1918 – 1 января 1919 года, спартаковцы создали Коммунистическую партию Германии.
Речь идет о письме Ф. Энгельса А. Бебелю от 18–28 марта 1875 года (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 19, стр. 1–8).
См. Сочинения, 5 изд., том 33, стр. 64–67.
Заключение Брестского мира было связано с упорной борьбой против Троцкого и антипартийной группы «левых коммунистов». Только благодаря огромным усилиям В. И. Ленина мирный договор с Германией был подписан. Брестский мир явился ярким примером мудрости и гибкости ленинской тактики, умения в исключительно сложной обстановке выработать единственно правильную политику. Заключение Брестского мира было разумным политическим компромиссом.
Брестский договор дал Советскому государству мирную передышку, позволил демобилизовать старую разлагающуюся армию и создать новую – Красную Армию, развернуть социалистическое строительство и накопить силы для борьбы против внутренней контрреволюции и иностранных интервентов. Заключение Брестского договора способствовало дальнейшему усилению борьбы за мир, росту революционных настроений в войсках и среди широких народных масс всех воюющих стран. После Ноябрьской революции 1918 года в Германии, свергнувшей монархический режим, ВЦИК 13 ноября аннулировал грабительский Брестский договор.
Речь идет об отзовистах и ультиматистах, борьба с которыми развернулась в 1908 году и привела в 1909 году к исключению лидера отзовистов А. Богданова из рядов большевиков. Отзовисты, прикрываясь революционными фразами, требовали отзыва социал-демократических депутатов из III Государственной думы и прекращения работы в легальных организациях – профсоюзах, кооперативах и др. Разновидностью отзовизма являлся ультиматизм. Не понимая необходимости вести настойчивую, кропотливую работу с депутатами социал-демократами, воспитывать их последовательными революционными парламентариями, ультиматисты предлагали предъявить социал-демократической думской фракции ультиматум о беспрекословном подчинении решениям ЦК партии, а в случае невыполнения отозвать социал-демократических депутатов из Думы. Совещание расширенной редакции большевистской газеты «Пролетарий» в июне 1909 года в своем решении указало, что «большевизм, как определенное течение в РСДРП, ничего общего не имеет с отзовизмом и ультиматизмом» и призвало большевиков «вести самую решительную борьбу с этими уклонениями от пути революционного марксизма» («КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», ч. I, 1954, стр. 221).
6 (19) августа 1905 года были опубликованы царский манифест – закон об учреждении Государственной думы и положение о выборах в нее. Дума получила название булыгинской по имени министра внутренних дел А. Г. Булыгина, которому царь поручил составить проект Думы. По проекту Дума не имела права принимать никаких законов, а могла лишь обсуждать некоторые вопросы в качестве совещательного органа при царе. Большевики призвали рабочих и крестьян к активному бойкоту булыгинской Думы, сосредоточив всю агитационную кампанию вокруг лозунгов: вооруженное восстание, революционная армия, временное революционное правительство. Кампания бойкота булыгинской Думы была использована большевиками для мобилизации всех революционных сил, для проведения массовых политических стачек и подготовки вооруженного восстания, Выборы в булыгинскую Думу не производились, и правительству не удалось созвать ее; нараставший подъем революции и Всероссийская октябрьская политическая стачка 1905 года смели Думу.
Имеется в виду
