интервью, она была очень возбуждена, а сейчас кажется почти спокойной. «Я никогда не испытываю волнения во время торгов, – говорит она. – На данный момент вся самая трудная работа нами выполнена. Примерно 80 процентов нашего времени уходит на подбор вещей для продажи и 20 процентов – на поиск покупателей. Приобретение отличного произведения – самое главное. Нам все чаще приходится напоминать клиентам, что картина, висящая у них дома на стене, может быть ликвидным имуществом и ее стоимость может превысить стоимость всего дома».
Торги по поводу фотографии Принса «Без названия (Ковбой)», первого оттиска с негатива, проданного в пользу общества «Тибетский дом в Нью-Йорке», застопорились, и Бёрг пытается выудить из зала новые предложения цены. Он пристально смотрит в глаза каждому участнику торгов. «Двести шестьдесят тысяч. Двести семьдесят, мадам? Вы по-прежнему отказываетесь. А человек позади вас? Нет. Двести шестьдесят по телефону против всех, кто находится здесь. Продаю, предупреждаю честно, за двести шестьдесят тысяч долларов».
Бёрг ударяет молотком, и половина зала склоняется над своими каталогами, чтобы записать цену. «На опыте вы постигаете одну вещь, – говорит Бёрг. – Если покупатель качает головой – „нет“, – это еще ничего не значит. Начинающий аукционист сразу поверит, но профессионал знает, что в действительности этот коллекционер готов пойти на более крупную сумму. Когда качают головами некоторые дилеры или частные коллекционеры, ясно, что вам не нужно больше вести с ними торг. Они имеют огромное самообладание: так – и ни пенни больше. А другие – вы можете почувствовать, насколько они нерешительны. Кто-то советуется с супругой. Он очень нетерпелив, а она торгуется. Или он говорит „нет“, а она хочет повысить цену. Все это вам видно с кафедры».
Уже выставлен третий лот, но Джош Баэр и журналистка «Нью-Йорк таймс» все еще обсуждают, кто претендовал на Принса. «Я ненавижу этот зал, – говорит Вогел. – Не видно покупателей». Репортерам нет никакой пользы оттого, что Бёрг находится на возвышении, им недоступна и его секретная книга. Разговор вертится вокруг четырех имен, но ни в одном нет полной уверенности. Иногда аукцион подобен детективному фильму, только волнение вызывают огромные суммы, а загадку составляют осторожные покупатели или клиенты с сомнительной репутацией, избегающие взглядов прессы.
Психологически точное понимание настроения аудитории – важнейшая часть работы Бёрга. Он обладает непревзойденной способностью замечать мелочи в поведении участников торгов. «Перед началом торгов за тот или иной лот, – доверительно говорит мне Бёрг, – интересующийся им покупатель выдает свое желание приобрести эту вещь. Обычно человек выпрямляется, поправляет пиджак, выглядит немного нервозным. Даже если он всю свою жизнь посещает торги, хороший профессионал что-нибудь да заметит. И значит, покупатель собирается претендовать на следующий лот или, по крайней мере, на идущий за ним. Я все это вижу».
«Но, –
