ее, кричал, обращаясь к той или иной девушке: «Ну, чего тебе – атласу, канифасу, мужичьего припасу?»
Игра «в умруна» в Торопецком уезде Псковской губернии заключалась в следующем: в избу, где шла святочная вечерка, вносили «покойника». Это был парень с лицом, обмазанным мелом, с длинными торчащими зубами, сделанными из брюквы; между ног у него была закреплена скалка для раскатывания теста или длинная толстая палка. «Покойника» укладывали на пол или на лавку, прикрывая до шеи белым холстом. К нему подходили два парня в женских нарядах и начинали «причитания»:
Дорогие мои подруженьки,
Возьмите меня под рученьки,
Подведите меня к елочке,
Накопайте живой смолочки,
Залепите тую дырочку,
Куда лазили с дубиночкой.
«Покойник» в это время поднимал и опускал скалку, а затем начинал хохотать. Переодетый девкой парень говорил: «Подружка, погляди, он уже дыхает», а в ответ: «Подружка, погляди, он уже пихает!» После этого «покойник» вскакивал и набрасывался на девушек, смотревших на игру, демонстрируя, как он «пихает».
Девушки включались в такие игры по принуждению ряженых и самих парней, которые даже запирали двери в избу, не давая им возможности убежать в опасный момент игры. Однако, как бы это ни было стыдно или неприятно, девушка обязана была пройти через подобные «играния». Тех из них, кто отказывался участвовать, могли наказать, прилюдно оскорбить, запретить посещать гулянья и посиделки, вымазать ворота дегтем.
Игры на посиделках. XIX в. Лубок
Широко распространено мнение, что эротические игры в святочные вечерки являются рудиментом архаического ритуала, связанного с испытанием девушек брачного возраста, известным в глубокой древности многим народам мира. Девушка должна была пройти через это испытание, чтобы доказать свою сексуальную зрелость, готовность к браку. Приуроченность эротических игр к Святкам объяснялась также приближением мясоеда – времени сватовства и свадеб.
Отношение деревенских жителей к игрищам было двойственным. С одной стороны, игрища воспринимались как нечто естественное, узаконенное традицией. С другой стороны, разнузданное веселье, игнорирующее правила приличия, считалось бесовским наваждением. Верили, что игрищами управляет нечистая сила. Чтобы не попасть под ее воздействие, во многих деревнях игрища заканчивались «крестом»: парни и девушки перед уходом домой становились посредине избы, образуя крест, и под пение переходили с места на место, не нарушая рисунок. После Святок, в день Крещения Господня, молодежь отправлялась вместе со всеми на реку, где устраивалась иордань, чтобы принять очищение от святочной скверны, обливая себя крещенской водой.
Молодежные святочные игрища были языческими по своему характеру. На мифологическом уровне они осмыслялись как ритуал прощания со старым умирающим миром,
