предлагаю вам револьвер тридцать второго калибра за сто пятьдесят долларов плюс коробку патронов.
– Хорошо. – Трейси наблюдала, как он повернулся к арсеналу на столе за его спиной, выбрал револьвер и положил перед ней на прилавок.
– Вы знаете, как с ним обращаться?
– Э… нужно нажать на курок?
Продавец усмехнулся:
– Хотите, я покажу вам, как надо заряжать?
Трейси хотела было ответить, что в этом нет необходимости: она не намерена использовать оружие, ей надо только кое-кого попугать, но вдруг поняла, как это глупо прозвучит, и кивнула:
– Да, пожалуйста, – и стала смотреть, как продавец вставляет патроны в барабан. – Спасибо. – Потом открыла сумочку и отсчитала деньги.
– Мне нужна ваша фамилия и адрес для отчета полиции.
Это не приходило Трейси в голову. Грозить Романо пистолетом – противоправное действие. Но ведь преступник он, а не я.
Продавец поднял голову. За зелеными стеклами очков его глаза показались светло-желтыми.
– Итак, ваша фамилия?
– Смит. Джоан Смит. – Он сделал пометку в карточке.
– Адрес?
– Доумэн-роуд, тридцать-двадцать.
– Такого адреса по Доумэн-роуд нет, – не глядя на Трейси, заметил продавец. – Получилось бы на середине реки. Пусть будет пятьдесят-двадцать. – Он подвинул ей карточку: – Распишитесь.
Она расписалась: «Джоан Смит».
– Все?
– Все. – Продавец осторожно просунул покупку в окошечко решетки.
Трейси, посмотрев на оружие, схватила его, положила в сумочку и поспешила на улицу.
– Эй, леди! – крикнул ей вслед продавец. – Только не забудьте, он заряжен.
Джексон-сквер располагается в сердце Французского квартала, а над улицей, словно перст благословляющий, возвышается красивый собор Сент-Луи. Высокая живая изгородь и изящные магнолии отгораживали прекрасные старинные дома и особняки от шума уличного движения. И в одном из этих домов жил Джо Романо.
Трейси дождалась темноты. Праздничный карнавал переместился на улицу Шартрез, и оттуда доносились отзвуки захватившего ее накануне столпотворения.
Трейси стояла в тени, рассматривала дом и ощущала, как револьвер оттягивает сумочку. Ее план был прост: она решила потребовать от Джо Романо, чтобы тот восстановил честное имя матери. В случае отказа Трейси пригрозит ему револьвером и заставит написать признание. Потом отнесет признание лейтенанту Миллеру, тот арестует Романо, и имя матери будет спасено. Трейси отчаянно хотела, чтобы рядом с ней был Чарлз, но такие вещи лучше совершать в одиночку. Придется избавить его от этого. Но когда все будет кончено, и Романо, как ему и положено, сядет за решетку, Трейси все расскажет. К ней приближался пешеход. Она дождалась, когда он пройдет мимо и площадь снова опустеет.
И тогда подошла к дому и нажала на звонок. Никакого ответа. «Может быть, он на каком-нибудь диком домашнем балу, которые часто организуют в последний день
