отношения к содеянному ими. Те открыли банку с земляничным вареньем и, сидя на диване, вычерпывали из нее липкое содержимое руками, а затем облизывали их.
Трикси подумала было позвонить Брианне, своей ближайшей подруге, которая жила, правда, в другом конце города. Но это означало бы, что пройдет не менее сорока пяти минут, прежде чем Брианна окажется здесь. А через несколько часов ей уже надо быть на работе.
Видимо, придется обойтись без помощи подруги.
– Я опасаюсь кого-либо просить, – сказала Трикси.
– А мисс Булиттл? – любезно предложил Дэниел.
Трикси буквально вздрогнула:
– Моя сестра-близнец Абигейл убила бы меня за то, что я оставила ее девочек на незнакомого человека.
– Поразительно, – проворчал Дэниел, бросив на Трикси взгляд, который можно было истолковать как «Вас действительно двое?». А затем снова посмотрел на испачканных вареньем девчонок, одна из которых – почти наверняка это была Молли – неумышленно, конечно, вытирала липкие руки об обивку дивана.
– Девочки, – позвала Трикси и, когда они даже не взглянули на нее, повторила громче: – Девочки! Не могли бы вы перейти с дивана к столу с этим вареньем?
И снова обе проигнорировали просьбу Трикси.
Дэниел внимательно посмотрел на нее:
– Они все время ведут себя подобным образом? Мне кажется, они похожи на маленьких нахалок, причем жестоких. Кстати, когда в последний раз расчесывались их волосы? – В вопросе Дэниела звучало осуждение.
Трикси почувствовала что-то похожее на признание своей оплошности.
– Они не позволяют мне причесывать их, – ответила она, услышав в собственном голосе защитные интонации. – Эбби отправилась в путешествие верхом на лошадях по Скалистым горам Канады, и я не имею возможности связаться с ней, чтобы удостовериться, правда ли это.
– Правда ли что?
Трикси понизила голос:
– Они сказали, что только их па-поч-ка расчесывает им волосы. – Она произнесла это слово по слогам, потому что любое упоминание об отце вызывало у девочек приступ истерики.
– Похоже, их утверждение, что мамочка позволяет им делать все, что они захотят, не более чем выдумка.
– А вы разве эксперт по детям, если знаете, когда они говорят правду, а когда нет?
– Просто я человек без иллюзий, – спокойно ответил Дэниел. – Скептик, а может быть, даже и циник во многих вопросах жизни. Это помогает мне достаточно хорошо понимать людей. И фактор очаровательности малышей никак не влияет на меня.
Итак, Дэниел Ривертон не любит детей! В таком случае он уже не виделся ей привлекательным мужчиной, независимо от того, насколько острые чувственные ощущения вызывало в ней прикосновение его пальца к ее виску. Все! Это больше даже не обсуждается.
Трикси пристально смотрела на своего спасителя:
– Кстати, мистер Ривертон, вы могли сами слышать вопли Молли, едва я прикасалась щеткой к ее волосам.
