Обернувшись к Виталию, бригадир показал на белеющее впереди небольшое строение из белого кирпича. – Хоть и глушь несусветная, дач-деревень поблизости нет, так все равно бы давно разобрали, кирпич в хозяйстве сгодится. Однако ж электричества боятся, а еще больше боятся остаться без него. Потому и будку не трогают. Да и есть пока, откуда кирпичи брать, вон на пригорке ферма бывшая. Раньше коров держали, теперь… уж не знаю и что там. Васюкин ваш вроде собирался ее за каким-то хреном выкупить. Выкупил, нет? Не знаешь, Аркадьич?
– Не знаю. Я вообще Васюкина плохо знаю.
– Понятно. Ну, чего там, парни?
Двое электриков уже вынырнули из будки:
– Там это… кабель какой-то идет, во! – толстенный. И автоматы вырубило.
– Так врубите!
– Врубили уже. Слышь, как гудит-то?
– Да уж, – бригадир усмехнулся. – Загудело, слава богу. Все ж надо по кабелю этому пройти, думаю, в нем вся загвоздка. Вдруг да еще коротнет, вырубит…
Черный кабель, толщиной сантиметра три, змеей вился средь травы и кустов, уходя, насколько можно было предполагать, к заброшенной ферме. Да и куда тут еще?
– Пошли, – Василич махнул рукой. – Глянем. Васька, Кольша, ломики в кунге возьмите. Мало ли – пригодятся.
Бывшая молочная ферма выглядела так же, как тысячи других разрушенных ферм по всей России-матушке. Когда-то был совхоз, жили люди, доярки-передовики зарабатывали очень даже прилично и многое могли себе позволить. Вот и сейчас еще валялся в траве проржавевший стенд с какими-то призывами – то ли к двадцать пятому съезду КПСС, то ли к двадцать шестому, а внутри, куда линейщики и Виталий проникли сквозь разобранную по кирпичику стену, под самым потолком тлел пожухлым кумачом баннер – «Слава великому советскому народу – строителю коммунизма!»
После открытого пространства здесь показалось довольно темно, и кто-то включил фонарик.
– Ох, ничего себе! Василич, ты глянь, что делается-то.
Любопытствуя, Беторикс тоже подался следом за бригадиром. Приземистое здание фермы пересекала кирпичная стена, явно сложенная недавно, с массивной железной дверью. Именно за эту стену и уходил кабель.
– Ну че? – Один из электриков оглянулся. – Будем ломать?
– Нет! И думать не смейте!
Звонкий женский голос эхом отразился от стен; все обернулись, и Виталий вздрогнул: в проломе стояла Веста – уже не в антураже, а вновь в камуфляжных штанах, гораздо больше подходящих для лазанья по лесу, чем наряд древнеримской матроны. В руке она держала черную кожаную папку, а вид ее и тон казались непривычно официальными – будто у лица, облеченного властью. Виталий даже подумал: может, она по «цивильной» профессии адвокат или что-то вроде того? А что такого: среди реконструкторов и депутаты встречаются, и офицеры разных спецслужб…
– Так, мужчины! – Подмигнув Виталию, Веста строго взглянула на линейщиков. – Эта ферма – частная собственность господина Васюкина, Геннадия
