На десять тысяч все лето? Мне же нужно, что-то есть, выплачивать кредит, да и вообще, – у меня не совершеннолетний ребенок!
– Платон Геннадьевич, не нужно здесь кричать, – идите к директору, у него и возмущайтесь. Я человек подневольный, мне сказали – выдай сумму в размере десяти тысяч! Я ее и выдала…
– Мария Никифоровна, а вы не боитесь, что я обращусь в налоговую инспекцию?
– Платон Геннадьевич, ну вы ей Богу, как ребенок! Чего вы им предъявите? У вас, есть доказательства, «черного нала?». – Идите домой!
В таком состоянии Платон не мог пойти домой, и он направился прямиком к директору:
– Александр Федорович, разве так можно?
– Вы меня извините Платон Геннадьевич, но я вас не совсем понимаю, – можно что?
– Разве можно так обманывать сотрудников? Как вы мне прикажите прожить, на те, десять тысяч, которые вы мне соизволили заплатить в качестве отпускных?!
– Наша компания в данный момент испытывает некие трудности, поэтому, отпускные в этом году были маленькие!
– Вы знаете, мне было бы очень интересно на вас посмотреть, если вы продали бы за долги свой автомобиль, заложили бы квартиру, заодно и дачу, а, вам, на поддержание штанов, выделили бы из кассы – десять тысяч!
– Какое ты имеешь право со мной так разговаривать?! Бери бумагу и пиши по собственному желанию, пока я тебе не влепил статью!
– А вы правы! Мне здесь делать больше нечего, здесь перестали уважать людей, здесь уважают только деньги.
Домой Платон вернулся к обеду, жена отварила его любимый гороховый суп. Он сел за стол, повернул голову в сторону окна, и остановил свой взгляд на липе, которая возвышалась в оконном проеме. За окошком было ветрено, и ветер трепал листья. Они изгибались под его натиском, меняли свое строение, но держались, – держались, что есть силы, а один не выдержал и отвалился. Его понесло с огромной скоростью, туда, где больше нет его родных и близких ему листьев: «Вот и я сегодня, подобно этому листу, – не выдержал больше дуновения ветра, и отвалился от своего коллектива, в котором проработал много лет. Куда интересно жизнь теперь понесет меня?», – подумал Платон, и взял со стола ложку.
– Платон, у тебя, что-то стряслось? – поинтересовалась Светлана.
– Стряслось?! – Да, стряслось. – Меня сегодня с работы уволили.
– Как же это так? Что же теперь делать?
– Нужно заняться поисками другой.
– Какой же ты никчемный. Не понимаю только одного, почему тебя так защищает мама?
– Свет, я вечером к Петру пойду, посидим с ним поразмыслим.
– Давай, осталось тебе теперь только спиться, ни в семье от тебя толку, ни в работе.
Ближе к вечеру, когда Платон ушел к другу, в дверь позвонили. Светлана открыла, и не поверила своим глазам, на пороге стоял Игорь.
– Игорь, как ты меня нашел?
– Света, ты обронила у меня
