ощущений – один из тех, кто грезит о закрытых фондах Ленинки или мечтает найти тайный ход в Кремль?
Пару минут я колебалась, то ли позвать охранников, то ли попытаться выпроводить припозднившегося посетителя самой. Конфликты я не любила и всячески избегала. С другой стороны, пока буду бегать за охранниками, нарушитель может спрятаться. В библиотеке хватало укромных уголков, мы его тут до утра искать можем.
– Извините, библиотека закрылась полчаса назад, – негромко сказала я и поморщилась от того, как робко и неуверенно прозвучал мой голос.
Парень меня услышал. Оторвался от книги, встретился со мной взглядом. Показалось, что нарушитель удивлен, хотя я не могла с уверенностью сказать, что правильно интерпретировала мимику азиата.
Незнакомец смотрел на меня, я на него. Игра в гляделки затягивалась.
Запоздало подумала, что посетитель, возможно, по-русски не говорит. Тогда что он забыл в библиотеке? Книгу на английском или каком-нибудь испанском читает?.. В нашем комплексе зданий в основном хранились труды на европейских языках. Если бы парня интересовали книги на китайском или японском, он бы отправился в Центр восточной литературы через дорогу.
Попыталась обратиться к нарушителю на английском, но фразу построить не смогла. Других языков я не знала, иностранные языки вообще были моей ахиллесовой пятой.
– И?.. – вдруг спросил гость.
– Прошу вас покинуть библиотеку.
– И?.. – вскинув брови, повторил азиат.
У меня опять закрались сомнения, что парень понимал русскую речь.
– Я позову охрану. Вас внесут в черный список и больше в библиотеку не пустят.
Посетитель нахмурился, а потом, будто собственным мыслям, кивнул. Ловко спрыгнул с подоконника, быстрым шагом направился ко мне.
С трудом подавила желание попятиться.
Незнакомец остановился от меня на расстоянии вытянутой руки. Роста он был высокого, моя макушка едва доставала до его плеча.
Чуть наклонившись вперед, нарушитель не спускал с меня напряженного взгляда. Затем взгляд парня скользнул ниже, на мою грудь, скрывающуюся под бесформенным свитером.
Я сжалась, замерла как испуганный кролик перед удавом. Пальцы мертвой хваткой вцепились в ремешок дамской сумочки.
– А-ли-са!.. – парень по слогам прочитал имя, написанное на моем беджике, затем его лицо вдруг озарилось шальной улыбкой, он выпрямился и прищелкнул пальцами: – Как у этого… Кэр-ролла?
Говорил незнакомец с заметным акцентом. Хотя бы отчасти я угадала, русский язык для нарушителя – неродной. Глаза у парня были узкие, раскосые. Цвет радужки, насколько я могла судить, для выходца с Востока нетипичный – золотисто-ореховый, янтарный.
– Или у Кэрролла, или у Булычева… –
