поделаешь.
Прямо удушить его хотелось, на месте, голыми руками. Но обещание есть обещание, особенно когда ты клянешься именем своей одной и единственной мамочки. А потому Лори продержалась, наверное, больше часа, пока не пришел Трент, и она показала ему. Она и Трента заставила поклясться, и ее уверенность в том, что Трент сдержит это свое обещание, была вполне оправдана. Ведь Тренту уже исполнилось четырнадцать, он был старшим из детей, а потому рассказывать ему было просто некому… кроме как взрослым. А поскольку мама лежала в постели с мигренью, из взрослых оставался только Лью. А это все равно что никто.
На сей раз двум старшим детям Брэдбери не пришлось нести наверх пустые чемоданы в качестве камуфляжа, поскольку их отчим находился внизу, смотрел по телевизору английский научно-популярный фильм о норманнах и саксонцах (норманны и саксонцы были его специальностью, он преподавал историю в колледже). Итак, он смотрел фильм и наслаждался своим любимым ленчем – стаканом молока и сандвичем с кетчупом.
Трент стоял в конце коридора и разглядывал то, чем уже успели полюбоваться его младшие сестры и брат. Он простоял там довольно долго.
– Что это, Трент? – спросила, наконец, Лори. Ей и в голову не приходило, что брат может не знать. Трент всегда знал все. Но тут она с изумлением увидела, как он медленно покачал головой.
– Не знаю, – ответил Трент, продолжая всматриваться в щелочку. – Вроде бы какой-то металл, так мне кажется. Жаль, что не захватил с собой фонарика. – Он сунул пальцы в щелку и тихонько постучал. Лори почему-то испугалась – не то чтобы очень, но все-таки. И испытала настоящее облегчение, увидев, что брат втянул руку обратно. – Да, это металл.
– А он что, должен там быть, да? – спросила Лори. – Я хочу сказать, он всегда там был? Раньше?
– Нет, – ответил Трент. – Помню, как они там штукатурили. Ну, сразу после того, как мама за него вышла. И ничего, кроме дранки, там не было.
– А что это такое, дранка?
– Такие тоненькие дощечки, – ответил он. – Их прокладывают между штукатуркой, отделывая внешнюю часть дома. – Трент снова сунул руку в щель и пощупал металл, отливавший мутно-белым. Щель была примерно четыре с половиной дюйма в ширину. – Они и изоляцию тогда проложили, – задумчиво добавил он и сунул руки в задние карманы побелевших от стирки джинсов. – Я помню. Такая розовая штуковина, похожая на сахарную вату.
– И где же она тогда? Что-то я не вижу никакой розовой штуковины.
– Я тоже, – кивнул Трент. – Но я точно помню, что они ее клали. Точно помню. – Он снова, сощурясь, заглянул в щель. – Этот металл в стене – нечто новое. Интересно, сколько его тут и как далеко он заходит. Только здесь, на третьем этаже, или же…
– Или что? – Лори смотрела на него большими круглыми глазами. Ей стало почему-то страшно.
– Или он распространился по всему дому, – все так же задумчиво протянул Трент.
На следующий день, после школы, Трент созвал на собрание всех четверых детишек Брэдбери. Правда, начало
