забывал он только в первые дни своего пребывания в селе, а потом ему просто неловко было говорить о деньгах. Вдобавок, еще не совсем отошедшие от коммунистическо-атеистической пропаганды жители Шаровки посещали церковь крайне редко и с опаской. Из-за этого церковная касса всегда находилась в плачевном состоянии, а ее хранитель часто бывал голодным. Даже средства на ремонт храма, кстати, построенного на пожертвования сельчан, собирала церковная староста баба Сянька, не доверяя деньги любившему выпить батюшке. От такой беспросветности отец Тарас начал ходить по домам жителей Шаровки, предлагая провести обряд освящения жилья. После совершения таинства благодарные хозяева по традиции угощали пресвитера колбасой и самогоном. Таким образом, обходя в день по одной хате, он всегда был сыт и пьян. На справедливые замечания кое-кого из сельчан о недостойном образе жизни, возвращающийся с очередного обряда служитель культа реагировал так: «Вы не смотрите, что я делаю, лучше ходите в храм и слушайте, что я говорю на проповеди».
Когда все дворы были пройдены, отец Тарас пустился по второму кругу. На возмущенные возгласы типа: «Да вы уже святили этот дом, хватит!» – служитель культа отвечал: «Чем чаще я это делаю, тем вам лучше». Но на третьем заходе вера шаровчан в необходимость периодического проведения данного обряда изрядно пошатнулась. Домовладельцы попросту перестали открывать двери священнику, прячась в самых необычных местах, будучи застигнутыми врасплох.
Совершенно невозможно представить, как сложилась бы судьба иерея, если бы не завязалась дружба между ним и Самосваловым. Шаровчанам не из книг пришлось узнать, что означает солидарность представителей церкви и власти. Теперь в двери домов стучал участковый инспектор, под благовидным предлогом знакомства в рамках исполнения служебных обязанностей, и не открыть ему не осмеливался ни один житель села. Едва завязывалась беседа между обывателями и стражем порядка, как во дворе появлялся трезвый иерей с ведром святой воды и дымящимся кадилом. Не обращая внимания на присутствующих, батюшка сразу же приступал к таинству освящения жилища. Он молниеносно перемещался из комнаты в комнату, читая молитвы и размахивая кистью, не давая следующим за ним хозяевам опомниться. Самосвалов не уходил, но и не вмешивался, демонстрируя показное удивление и любопытство. Обильно окропив все помещения, отец Тарас, тихо и невнятно допевая молитву, поворачивался к хозяевам и пристально смотрел им в глаза в ожидании вознаграждения. Те, по старой привычке, предлагали расчет натуральным продуктом, стыдливо пряча бутыль с самогоном от взора инспектора. Но здесь их ждал неприятный сюрприз: отец Тарас мотал головой и косился на Гришу, давая понять, что запрещенному самогону здесь не место и расчет теперь проводится только деньгами. Если сумма, предложенная хозяевами, казалась батюшке маленькой, он немедля повторял обряд, и так до тех пор, пока вознаграждение не достигало нужного уровня. Собранные деньги компаньоны делили пополам. Солидная прибавка к жалованью сильно подняла настроение Григорию. Особенно радовал
