как магистериум закончили?
Ничего не отвечая, молча щелкнула пальцами – зеленый огонек выразительно заполыхал над ладонью.
– Угрожаем? – улыбнулся белый.
Тяжело вздохнув, ответила предельно честно:
– Господин маг, я черная ведьма, мы не угрожаем, мы: первое – предупреждаем, второе – действуем.
Огонек сорвался в сторону зарвавшегося индивида. Предупреждение же уже было, да? А даже если и нет, то мы черные ведьмы, у нас стыд и совесть отсутствуют. И собственно с огромным удовольствием я пронаблюдала за тем, как огонь охватывает голову белого и в сиянии пламени появляются рога, вытянутая рожа, козлиные глаза и шерсть. Через мгновение белый выдал мрачное:
– М-м-ме-е-е-е-е.
Сверкнув улыбкой, вернулась к ужину, забыв о кровавой луне. Маг тяжело вздохнул, щелкнул пальцами – и вернул себе привычный облик. Решила, что так и буду их звать – мэр-морда, маг-рожа.
– М-ме-е-е… хм, – голос рожа тоже вернул. – Нет, в принципе, я вас понял.
Молча подняла руку и щелкнула пальцами.
– Да понял я, понял! – вскинул ладони в защитном жесте белый.
– А по вам не скажешь, – с намеком протянула я.
– В общем, вы не в настроении, – подытожил рожа, поднимаясь.
Огонек сорвался без всяческого предупреждения. Нет, ну он же меня оскорбил, да? Какое вообще право имеет какой-то тугодумный дуб обсуждать мое настроение?!
Огонь охватил мага и через мгновение на его месте стоял дуб. Симпатичный такой, метра два в высоту, с листочками, желудями и в сапогах. Почему ноги остались прежними – Тьма их знает. Но утопывало явление природы, шумно шоркая подкованными железом каблуками. Уже где-то там, видимо рядом с мэром, маг вернул себе прежний вид, и я услышала:
– Навряд ли она, эта добрая.
Что?!
Это я добрая??? Это…
– Мэтр Октарион, вы уверены? – раздался голос морды. – Все же необоснованное применение магии мы с вами имели возможность наблюдать вот только что?
– Необоснованное? – хмыкнул белый. – Господин мэр, козлиная голова и дуб – это, по-вашему, необоснованное применение магии? Вы что, никогда с черными ведьмами не общались? Эта просто милая и приятная девочка, даже ни одного смертельного проклятия не использовала, зря вы на нее наговариваете.
Пальцы щелкнули сами. Нет, правда сами. И в следующий миг за моей спиной вместо морды и рожи сидели две дряхлые базарные бабки с букетом старческих недомоганий и парочкой смертельных проклятий. Нет, я все понимаю, но назвать меня «милой и приятной девочкой» – это, знаете ли, перебор. У меня, между прочим, репутация.
Подошла матушка Герби, принесла еще чай, тихо спросила:
– Смертельные проклятия не забыли?
– Не, каждому по два впаяла.
– Это правильно, а то, понимаешь ли, никакого уважения к черной магии, – покивала хозяйка таверны.
– Вот-вот, – согласилась я, беря чай.
И в этот миг
