долларов – с обещанием выплатить еще больше позже – и передали ему право выбирать игроков для сборной и диктовать, с кем они будут играть, где и когда. И таких игр планировалось 50. Они могли открыть свой магазин прямо в офисе конфедерации в Рио.
Контракт предписывал конфедерации закупать только брендовые футболки, произведенные американцами, а также их штаны, носки, вязаные пуловеры, рубашки, пиджаки, свитера, сумки, рюкзаки, повязки на голову, шляпы, перчатки, напульсники, очки, чехлы, специальные очки для выступления на поле, тренировочные куртки, полотенца, зонты и шарфы со свушем[4]. Также должна была закупаться обувь для бега, баскетбола, тенниса, тренировочная обувь, обувь для гольфа, хайкинга, аэробики, бейсбола, американского футбола, велосипедного спорта, роликовые коньки и обувь для волейбола. И футбола. И футбольные мячи.
На домашних матчах овальный баннер со свушем шириной 25 метров обязан был помещаться в центральном круге поля. Любые тяжбы по условиям контракта должны были вестись только в судах Цюриха.
Иностранный обувной производитель платил колоссальные деньги, и к тому времени, как Рикардо поступил первый транш, деньги уже успели проскочить между Голландией, тремя банками в Америке: одним на Багамах и еще двумя в Белу-Оризонти и Рио. Когда огромные средства идут такими извилистыми путями, это уже настолько привычно, что ничему не удивляешься.
Путешествовавший с Рикардо в Нью-Йорк компаньон, Жозе Авилла, контролировавший маркетинговую компанию Traffic, был единственным бразильцем на переговорах. Жозе приобрел права на использование БКФ вскоре после того, как Рикардо возглавил конфедерацию, контракт принес бы ему 8 миллионов долларов за следующие десять лет.
Сенатор Диас обнародовал размер «заоблачной прибыли», которую Авилла получил из своих сделок с конфедерацией. Диас добавил, что это был лишь еще один пример разрушительного менеджмента Тейшейры. Было установлено, что за период 1995–1999 гг. налоговые отчеты Авиллы показали, что его личное состояние выросло в 20 раз.
В тот же 1996 год цена, назначенная Рикардо за сотрудничество с ISL, равнялась 1,5 миллиона долларов. Я не могу перестать спрашивать себя, как ему удалось завязать отношения с Nike? Использовал ли он свои обычные приемы? Пытался ли он с ходу доить их, называя номер своего счета в Вадуце? Мог ли он быть более жестким переговорщиком? Мог ли он достать больше денег для бразильского футбола?
Что на самом деле случилось с Роналдо в Париже за несколько часов до финала Чемпионата мира против Франции? Иногда самым простым ответом может быть правдивый. Ожидания Бразилии и всего мира навалились невыносимым грузом на плечи 21-летнего футболиста, и его нервная система взбунтовалась. Не виновато ли то давление, которое накладывал на него статус мальчика с постеров для Nike, в том, что он тогда ходил пешком весь матч?
Но реакция на разгром сборной в финале и то, как Рикардо манипулировал конфедерацией, была достаточно гневной, чтобы некоторые депутаты
Swoosh
