я, – а наполовину – как ты. Ведь дети состоят из половинок родителей? Так что вини себя за мой характер.
– Тоже верно, – усмехнулся он и полез в карман брюк. – Вот. Надевать пока не разрешаю. Знай свое место. Если больше не будет таких фортелей, как сегодня, я подумаю о твоем возвращении.
Отец вынул цепочку с пулей и вложил в мою ладонь. Я не выдержала и бросилась ему на шею, крепко-крепко сжав в объятиях.
– Ты у меня самый лучший, папочка!
– А ты не ценишь своего старика, – добродушно проворчал он и погладил меня по спине.
– Ценю! – Я оставила поцелуй на его щеке. – Очень ценю!
– Что ж тогда до инфаркта доводишь? И сама-то как себя чувствуешь? – Отец отстранил меня, положив руки на плечи. – Во время этой бессмысленной драки я беспокоился за тебя.
Радость во мне тут же остыла.
– Ты стрелял в лекхе… – произнесла я, вспомнив, как испугалась, когда Ивара отбросило в сторону.
– Я беспокоился за тебя, – повторил отец.
– Ты его не отпустишь? Мне кажется, он уже сто раз пожалел, что забрался к нам.
– Нет, – лучики тепла исчезли из папиных глаз.
– Ты будешь его пытать?
Он промолчал.
– Тебе не нужно об этом думать. Лучше реши, какое платье наденешь к ужину. Михалыч не зря потеет на кухне.
– Ты будешь его пытать?
Папа отвел взгляд, нервно потер бровь.
– Скорее всего. Кира, я сам не в восторге от этого, но пойми: безопасность нашего заповедника превыше всего. Превыше любого лекхе уж точно.
– С создания нашего заповедника началась перемена законов…
Отец начинал нервничать все больше. Я заметила, что тема ему неприятна.
– Перемена законов началась со смерти твоей мамы. Не забывай, Кира, я никогда не скрывал от тебя и твоих братьев, что это лекхе убили ее. Они отняли ее у нас. А ведь она могла бы сейчас праздновать твое совершеннолетие рядом с тобой. Разве неправильно, что зверей загнали в клетки?
Я твердо знала ответ на этот вопрос. Но какие-то неясные сомнения продолжали терзать изнутри.
– Папа, а как нам достался этот дом? Ты не рассказывал. Мы всегда тут жили?
Лучше бы не поднимала тему. В глазах отца зажглось подозрение.
– Почему ты спрашиваешь сейчас?
Я растерялась. Сказать ему, зачем на самом деле Ивар пришел сюда? Или промолчать? Если не скажу – то предам свой клан, буду покрывать преступника. А если скажу… а если Ивар не врал?
– Давай договоримся: ты ответишь на мой вопрос, а я отвечу на твой, – выкрутилась я.
Отец оглянулся в сторону лестницы. Шагнул в комнату, потеснив меня, и прикрыл за собой дверь. Потоптался на месте.
– Это длинная и неприятная история, малышка. Не отвернешься ли ты от меня, если ее узнаешь?
На этот раз ответа я не нашла. Мое молчание задело отца.
– Давай отложим этот
