хорошо! – похвалил негра дядя Олег, и тот, счастливо улыбнувшись, спросил:
– А смеяться будут?
– Только в истерическом припадке! – заверил его дядя Олег и, как матерый художник, критически осмотрев свое творение, остался недоволен.
– Ну-ка сделай зверское лицо! – потребовал дядя Олег.
– Такой? – Негр вдруг прищурился, вытянул губы трубочкой и стал предельно похож на муравьеда с костью в носу и гранатой в передних лапах.
– Фуфло! – поморщился дядя Олег. – Нужно что-то страшное! Понимаешь?
Негр согласно кивнул, и в следующее мгновение я вспотел, всей спиной вдавился в стену веранды и выставил перед собой судорожно зажатый в обеих руках топор. Как сейчас помню: очень хотелось погрузиться в стену, как можно глубже, проломить ее и бежать, бежать… Все дальше и дальше по огороду, полю, реке…
Дяде Олегу повезло чуть меньше, так как он стоял на ногах. Отпрыгивая назад, он сильно ударился плечом о холодильник, а ногой о табуретку. Однако в полете он ухитрился схватить железный лом, выставил его перед собой и приготовился к обороне.
Лицо негра приобрело обычное выражение, и он радостно пояснил:
– Раненый слон!
Дядя Олег отставил лом в сторону и, потирая ушибленное плечо, буркнул:
– Предупреждать надо… Я чуток не… – Он поставил табуретку на ножки и сел. – А вообще-то очень даже хорошо! Только не забудь там встать с колен. Руку, значит, вверх, на лице – раненый слон, и погнали наши городских!
– Кто? – не понял негр.
– Имя свое назовешь! Понял?
– Поняла! – кивнул негр. – А заклинание говорить?
– Какое еще заклинание? – удивленно вытаращил глаза дядя Олег.
– «Стоять на месте! На месте стоять! Иначе рискуешь ничё не понять! Жил-был…» – слово в слово, с выражением, нараспев воспроизвел негр и выжидательно уставился на дядю Олега.
– Видал?! – обратился ко мне дядя Олег. – Во способности! Мух влет взглядом бьет!
– Папа говорила – я способный! – подтвердил негр и несмело спросил: – А хлопать мне будут?
Дядя Олег задумался, и я решил ему подсобить:
– Пусть требует аплодисментов… Оваций…
– Точно! – оживился дядя Олег. – Значит, грана… Аргумент поднимешь вверх и кричи регулярно: «Аплодисменты! Овации!». И кажется, все…
– Аплодисменты… Овации… Аплодисменты… – с какой-то восторженной дрожью в голосе принялся бубнить негр, а потом задал очередной вопрос: – А бумага дадут? И круглую печать!
– Послушай сюда, мой оборзевший, не различимый в темноте друг! – терпеливо пояснил дядя Олег. – Дадут тебе бумагу или не дадут – зависит только от тебя! Ферштейн? Как увидишь, что все тебе хлопают и любят тебя, – требуй свою бумагу! И вообще! Побольше инициативы! Все понял?
Он кивнул,
