наступила ей под столом на ногу.
– Дяденька-а-а! – лицо ее потихоньку начало распухать от слез, она заламывала руки и закатывала глаза. Очень натурально.
Кланька подумала, что ей показалось. И продолжала гнуть свою линию.
– Мужчина. Поставьте себя на наше место. Мы весь год копили на отпуск. Вы же видите, мы не аморальные элементы. Мы бедные студенты.
Опять удар по ноге. Видимо, не чудится.
– Дяденька-а-а!
– И где же вы учитесь?
– Там-то, там-то.
– Гуманитарии, то есть? – оживился таможенник.
– Да.
– Ну, так и подходите к процессу творчески.
– Как, как творчески? – засуетилась Кланька, не знакомая с жизнью простого труженика-таможенника.
– Творчески, – отрезал таможенник.
В сознании Кланьки что-то прояснилось, и она выпалила:
– Пятьсот.
Таможенник обалдел. Все Любавины слезы тут же высохли.
– С каждой? – послышалось Кланьке.
– За двоих, – неуверенно пробормотала она. Ее мир держался на волоске.
– Идет!
Счастливая Кланька, которой казалось, что она обвела врага вокруг пальца, бросилась за деньгами. После расчета счастливый таможенник элегантно выскочил из вагона.
– И сколько вы дали, деточки? – поинтересовалась тетушка из соседнего купе.
– Пятьсот!
– У… Они, вообще-то, по пятьдесят берут…
– Ох, ах, – вздохнула проводница. – Не предупредила девочек, забегалась…
Дружба с машинистами
Печальные, они прогуливались по перрону на очередной остановке. Тут их и заметил молодой сотрудник железнодорожного транспорта.
– Девчонки, а хотите в кабине машиниста прокатиться?
– Это как это так?
– Да запросто! Через четыре часа остановка следующая будет, нас сменят, а пока можно.
Тося пулей понеслась в купе и сгребла в мешок всю их еду.
– Вот. Чтоб нам не голодно было эти четыре часа, – пояснила она машинистам.
Лишних сидений в кабине машинистов не было. Разместились втроем на каком-то железном баке. Все четыре часа травили анекдоты и ели. Машинисты окончательно расслабились и разрешили Любаве погудеть машинистским гудком.
– Эй, ты только не увлекайся!
– Зато у нас самый веселый поезд!
Машинисты засомневались, стоило ли ради еды и анекдотов идти на такие риски.
– Слушайте, – засомневалась в свою очередь Кланька, – а где у вас здесь туалет?
– То есть? – удивились машинисты. – Вон, двери все свободно открываются – везде туалет.
– То есть нет женщин-машинистов?
– Ну, мы не встречали, не знаем. Хотите, вот бутылка у нас есть из-под спрайта.
– Не хотим…
