независимости? Почему же, тогда, все снова здесь? То-то. Николай Иванович, слабо представлявший себе нормальную человеческую жизнь в трезвом виде, совершенно справедливо полагал, что если иногда и выпадал какой-либо чёрный день, в который не удавалось расширить сосуды приемлемой дозой спиртного, то его можно было считать пропавшим и окончательно вычеркнутым из жизни. Ну, а тем более как не выпить в дороге в предвкушении такого ни с чем несравнимого счастья, как недельная разлука с семьёй. Подобного рода отношение к себе и окружающим он вообще считал кощунственным.
В той злополучной поездке спиртное было представлено в довольно широком ассортименте и замаскировано под различные безалкогольные напитки, хранившиеся в двухлитровых полиэтиленовых бутылках. Содержимое первой ёмкости – самогон, настоянный на недозревших грецких орехах, отличался ядовито—чёрным цветом и уже никоим образом не мог вызвать подозрений у работников линейной милиции, несущих ответственность за трезвость в поезде. Чтобы усилить эффект и придать напитку большую правдоподобность на бутылку наклеивался листок в клеточку, вырванный нетрезвой рукой Николая Ивановича из тетради внука—двоечника с лаконичной надписью «Квас». Посвящённые в тайну знали, что этот безобидный, на первый взгляд, напиток обладал огромной убойной силой. Рецепт его приготовления, считавшийся семейным, Николай Иванович хранил в глубочайшей тайне от посторонних глаз. Содержимое двух остальных ёмкостей обладало не столь выраженным эффектом. Бутылки были заполнены водкой и для большего эстетического восприятия закрашены слабым раствором малинового и клубничного сока, дабы сохранить в неприкосновенности первоначальные градусы. Будучи напитками десертными, они предназначались для борьбы с похмельным синдромом на следующий день утром. Вот таким человеком был Николай Иванович – всеобщий любимец и председатель общества трезвости нашего трудового коллектива.
Но, как говорится, всё бы было хорошо, если бы не.… Был у Николая Ивановича один существенный недостаток или, правильнее сказать, дефект организма. Храпел он во сне неимоверно. Вы, конечно, возразите. Ну, что это, мол, за изъян? Нынче многие храпят, чтобы как-то заполнить звуковую паузу во время сна. Не могу с вами не согласиться – это вполне объяснимое с точки зрения медицины явление. У одних внутренний язычок под лаконичным названием «uvula» дрожит от мощной воздушной струи, засасываемой лёгкими, у других толстые щёки по той же причине вибрируют как ненормальные, а третьи вообще издают такие звуки, которые и не встретишь в живой природе. Это действительно бывает у многих. Иногда смотришь и восторгаешься – такая миленькая симпатичная девушка, нежное воздушное создание, выполненное из лепестков роз, а при случае может задать такого храпака, что только держись.
Но те неземные звуки, которые воспроизводил Николай Иванович, были
