поправился он.
Мать непонимающе смотрела на него, но потом, призывая к себе, брала его в свои объятия, и они подолгу сидели, вот так друг к другу прижавшись.
Казалось, и не было для них более другого счастья, чем вот так просто жить и радоваться хоть и небольшому, но все-таки успеху своей выживаемости в огромной пустоте их пространственного измерения.
Только один раз, как-то в ночи, Мария слышала грохот телег и шум передвигающихся людей.
«Наверное, еще какое-то племя покинуло свои места», – думала она, но даже не пыталась пойти посмотреть, кто это. Жизнь вдали от людей наложила на нее свой отпечаток.
Теперь, она их просто боялась, ибо они могли принести ей вред и искалечить ее маленького сына.
Ее вполне устраивало то, что они здесь жили одни. За это, довольно длительное пребывание в чужих краях, она научилась многому и даже приумножила свои богатства, подобрав дней через пять после услышанного ею шума еще шесть таких же динариев.
Для нее это уже было богатство.
Конечно, здесь оно не нужно, но в городе или в поселении всегда пригодится.
Не знала, правда, Мария, когда покинет эти места, но в душе всячески оттягивала это время до более спокойных времен. Хотя, как она могла бы узнать спокойно оно или нет, ведь никакой связи с другими у нее не было.
Мария научилась сажать и даже частью обрабатывать те плоды, которые первоначально хотела выбросить.
Теперь, у нее был свой участок, очищенный от камней и лишней травы, дающий возможность насеять горох, вырастить те плоды и даже посеять немного овса, зерна которого она насобирала на давно заброшенных участках.
Деревья давали ей свои плоды, а растущие кустарники в этом помогали.
Казалось, что сама Земля заботится о ней с сыном, и последнее время они вообще не бедствовали, а жили вполне нормально.
Мария даже немного прибавила в весе и чуть-чуть посвежела на лице. Молока им вполне хватало на двоих, а остального – тем более, если учесть, что козе теперь они заготавливали гораздо больше, чем в первый год их изгнания.
Мария никогда не говорила мальчику, почему они здесь, но, казалось, его этот вопрос вообще не интересовал.
Лишь однажды он как-то спросил:
– Мама, а что, людей больше нет на Земле?
– Почему же, сынок, есть, – отвечала она, – но мы просто от них далеко.
– И что, нельзя дойти? – удивился мальчик. – Земля такая большая?
– Не знаю, сынок. Наверное, большая. Сколько мы здесь живем, я еще никого не видела. Но раньше, до того, как мы здесь оказались, нас было много, и прошли мы очень много. Шли день и ночь, и вот сколько, – и Мария показала на пальцах несколько раз количество месяцев пути, – один палец – один месяц, – продолжала объяснять она.
– Значит, вы шли девять месяцев? – уточнил мальчик, к этому времени обучившийся элементарному счету.
– Да,
