поле, и лишь вдалеке торчала виселица. Западный Смитфилд был не только ареной турнирных боев и ярмарок, но и местом казней. Приветственные крики зрителей слились в восторженный рев, когда один из всадников потряс сжатым кулаком в воздухе и лошадь под ним загарцевала и встала на дыбы.
Хэмфри заметил своих товарищей, чьи яркие шелковые накидки и шляпы с перьями выделяли их в толпе, словно алмазы, в серой массе лондонцев.
– Вон они. Идем. – У него за спиной Роберт прокричал что-то, и Хэмфри обернулся. – Что?
– Мне надо отлить.
Когда он зашагал прочь, Хэмфри догнал его.
– Подожди. Идем вместе, иначе ты не найдешь дороги обратно.
Хэмфри молча зашагал первым, направляясь к вязам, росшим неподалеку, там, где обычно устраивали открытую уборную. Он думал о том, как бы объяснить Роберту, почему он не может говорить о драконе, нарисованном у него на щите, или, точнее, о том, что означает этот рисунок, но эль кружил ему голову, и в царящем здесь шуме и гаме он не мог мыслить связно.
Уборная представляла собой канаву, которую стыдливо прикрывали полотнища холста, натянутые на двух шестах. Мужчины входили за загородку с одной стороны, а выходили с другой, затягивая завязки своих панталон и одергивая туники. Хэмфри и Роберт вошли в уборную вместе. Канава была полна нечистот, и во влажном воздухе висела резкая вонь.
Справляя нужду, Роберт насвистывал, запрокинув голову и глядя в темнеющее небо между кронами вязов.
– Значит, наши женщины отращивают бороды, говоришь? – внезапно поинтересовался он, глядя на Хэмфри.
Оба расхохотались. Хэмфри все еще смеялся, застегивая штаны.
– Что вас так рассмешило, милорд? – вдруг раздался чей-то грубый голос.
Они повернулись и увидели, что за загородку вошли четверо мужчин. Хэмфри узнал говорившего, здоровяка с бочкообразной грудью. Это он вместе со своими товарищами проходил мимо несколько минут назад, вслед за медведем на цепи. Все они были одеты в грубые одежды и выглядели привычными к тяжелому труду.
– Может, это его хахаль, Джон? – подал голос второй, неприятно улыбаясь Роберту. – В этих своих шелках они похожи на пару воркующих голубков.
– В самую точку, – согласился Джон, который явно был у них вожаком. Он кивнул на кошель, висевший у Роберта на поясе, и улыбка его исчезла. – Отдай его нам. И ты тоже, маленький лорд, – добавил он, обращаясь к Хэмфри.
– Подойди и возьми, мразь, – ответил Роберт, переходя на английский, и лицо его исказилось от гнева.
– С превеликим удовольствием, – заявил Джон и резко свистнул, обнажив коричневые зубы.
Роберт и Хэмфри оглянулись. С другой стороны за загородку вошли еще двое мужчин, отрезая им путь к отступлению. Перед ними тянулась заполненная нечистотами канава, а чуть дальше за нею виднелась река. Дрожащими от ярости руками Хэмфри отвязал
