он влюбился в Дейну, но подруга Мии этого так и не заметила. А потом и сама Дейна влюбилась – в другого, и ни у кого, видевшего Дейну и Этана Бьюкенена вместе, не возникало и грамма сомнений в том, что они идеально подходят друг другу. Миа, конечно, больше всех радовалась счастью своей лучшей подруги, но каждый раз, когда она видела боль в глазах Дэвида Хантера, у нее перехватывало дыхание, как от удара в живот.
– Никто не знает, Дэвид. И если это зависит от меня, то никто и не узнает.
Он иронически улыбнулся.
– Наверное, эта фраза должна меня утешить. – Он выпрямился. – Так что здесь происходит, Миа, на самом деле?
– Мы еще не знаем. Слушай, а тебе уже доводилось видеть аналогичные пожары?
– Нет, но я работаю здесь всего лишь три месяца. Спроси лучше Махони.
– Обязательно. А как насчет костров в мусорных корзинах? Сколько их ты уже видел?
– Так сразу и не скажешь. По крайней мере, несколько штук точно, но большинство из них разжигали, я думаю, дети начальной школы. – Он оглянулся на дом. – А этот пожар устроил явно не ребенок.
Она нахмурилась.
– Большинство поджигателей моложе двадцати лет, правильно?
– Да. Но такие вопросы лучше задавать твоему другу Соллидею.
«Он мне не друг. – Резкость этой мысли оказалась для Мии неожиданной. – Мы просто временно работаем вместе».
– Я спрошу его. А теперь мне нужно поговорить с Махони, пока вы не уехали.
Что ж, в этот раз все получилось намного лучше. Он отбросил в сторону полную лопату грязи. Опыт – лучший учитель.
Он быстро накрыл выкопанную яму, схоронив то, что забрал с места преступления. Презерватив и окровавленные полиэтиленовые пакеты полежат здесь в целости и сохранности, пока у него не появится возможность вернуться и избавиться от них уже навсегда. Нужно было остановиться на обратном пути и выбросить их, но ему казалось, что его преследуют, и он не сводил глаз с зеркала заднего вида.
Но предосторожности оказались излишними. Его никто не преследовал. Его никто не видел. Машина Пенни Хилл стоит теперь в глуши, без номерных знаков и заводских номеров. Он загнал ее достаточно далеко от проселочной дороги, чтобы поиски заняли у полиции некоторое время. Он знал, что ничего не забыл, но береженого Бог бережет. Одного волоска может оказаться достаточно, чтобы его признали виновным.
Конечно, сначала им придется его поймать. А этого никогда не случится.
Он был осторожен. Ловок. Безжалостен.
Он тщательно утаптывал землю и улыбался. Она мучилась. Стоны Пенни Хилл все еще стояли у него в ушах. К сожалению, из‑за кляпа стоны звучали приглушенно, но это было неизбежным злом. Однако кляп не мог скрыть пустого, остекленевшего взгляда, когда он закончил с ней. И она точно знала, почему он так поступил. Это еще усиливало его удовольствие от сделанного.
Он неожиданно
