style="font-size:15px;"> – Я просто остерегаюсь делать то, чего не могу. Отсюда и моя репутация.
Но тут Майкл взглянул на часы.
– Ну, юноша, нам следует ехать.
Молодой человек проглотил залпом то, что еще оставалось у него в чашке. Джулия поднялась из-за стола.
– Вы не забыли, что обещали мне фотографию?
– Думаю, у Майкла в кабинете найдется что-нибудь подходящее. Пойдемте, вместе выберем.
Джулия провела его в большую комнату позади столовой. Хотя предполагалось, что это будет кабинет Майкла – «Надо же человеку иметь место, где он может посидеть без помех и выкурить трубку», – использовали ее главным образом как гардеробную, когда у них бывали гости. Там стояло прекрасное бюро красного дерева, на нем фотографии Георга V и королевы Марии с их личными подписями. Над камином висела старая копия портрета Кембла в роли Гамлета кисти Лоренса[6]. На столике лежала груда напечатанных на машинке пьес. По стенам шли книжные полки, закрытые снизу дверцами. Открыв дверцу, Джулия вынула пачку своих последних фотографий. Протянула одну из них юноше:
– Эта, кажется, не так плоха.
– Очаровательна.
– Значит, я здесь не настолько похожа, как думала.
– Очень похожи. В точности как в жизни.
На этот раз улыбка ее была иной, чуть лукавой; Джулия опустила на миг ресницы, затем, подняв их, поглядела на юношу с тем мягким выражением глаз, которое поклонники называли ее бархатным взглядом. Она не преследовала этим никакой цели, сделала это просто механически, из инстинктивного желания нравиться. Мальчик был так молод, так робок, казалось, у него такой милый характер, и она никогда больше его не увидит, ей не хотелось, так сказать, остаться в долгу, хотелось, чтобы он вспоминал об этой встрече, как об одном из великих моментов своей жизни. Джулия снова взглянула на фотографию. Неплохо бы на самом деле выглядеть так. Фотограф посадил ее, не без ее помощи, самым выгодным образом. Нос у нее был слегка толстоват, но благодаря искусному освещению это совсем не заметно; ни одна морщинка не портила гладкой кожи, от взгляда ее прекрасных глаз невольно таяло сердце.
– Хорошо. Получайте эту. Вы сами видите, я не красивая и даже не хорошенькая. Коклен[7] всегда говорил, что у меня beaute du diable[8]. Вы ведь понимаете по-французски?
– Для этого – достаточно.
– Я надпишу ее вам.
Джулия села за бюро и своим четким плавным почерком написала: «Искренне Ваша, Джулия Лэмберт».
Глава вторая
Когда мужчины ушли, Джулия снова пересмотрела фотографии перед тем, как положить их на место.
«Неплохо для сорока шести лет, – улыбнулась она. – Я тут похожа, не приходится спорить. – Она оглянулась в поисках зеркала, но не нашла. – Чертовы декораторы. Бедный Майкл. Чего удивляться, что он редко здесь сидит. Конечно, я никогда не была особенно фотогенична».
У
Лоренс, Томас (1769–1830) – английский живописец.
Коклен, Бенцо Констан (1841–1909) – французский актер.
Бесовская красота
