в котором остался только одинокий тепленький трупик завхоза. Примерно сутки Строгов отсутствовал, дома не ночевал, на звонки не отвечал – мобильник его был выключен. Потом он явился в милицию, наврал с три короба, был задержан на десять суток и сегодня отпущен на подписку. Так?
– Поздравляю вас, господин бывший следователь, – прекрасное резюме! Ну и что ты обо всем этом думаешь?
– Полная фигня! – оттопырив нижнюю в пивной пене губу, констатировал Купцов.
– Глыбкая оценка! У вас, у юриста с университетским образованием, формулировки как всегда отточенны и безукоризненны.
– На том стоим!.. А что этот Икс? Откуда он взялся? И куда потом делся?.. Что мы вообще о нем знаем?
– Да, собственно, ничего. Пока для нас он: просто прохожий – обшит кожей.
– Обратно чушь! – недовольно затряс головой Леонид. – Во-первых, я верю, что был какой-то конфликт. Но не из-за пяти же сотен! Во-вторых, на стрелку не берут случайного человека. В-третьих, так в принципе не делают. Если намечается серьезная стрелка, то никак не в офисе: труп, охранник-свидетель… куда их девать? Что, в конце концов, означает второй выстрел? Добивали раненого?
– Да чего там добивать? Когда оба выстрела аккурат в голову?.. Но ты, разумеется, прав: так не делают. Совершенно очевидно, что стрелку забили мирную. Никто не собирался стрелять… Но что-то произошло. Что-то такое, что враз все переменило. И обычная стрелка обернулась убийством. Вот нам и нужно выяснить: что же произошло в то злополучное воскресенье. Ну как, партнер, осилим?
– Давай попробуем! Если честно, радует, что круг участников энтой драмы относительно невелик. Временно откладывая в сторону Икса, о котором мы пока ничегошеньки не знаем, по сути остаются только Строгов и охранник. С кого думаешь начать?
– Думаю, охранника мы тоже можем отложить в сторону. Причем в другую. Не к Иксу.
– Почему?
– Потому что сегодня, прямиком из офиса Брюнета, я подорвался в адрес к охраннику. Благо у того был выходной.
– И что охранник?
– Оказался вполне себе нормальным мужиком. И самое главное, похоже, действительно не при делах.
Купцов обновил бокал, пригубил и с интересом уставился на приятеля:
– Обоснуй!
…В вестибюле общежития было прохладно и темновато. Смуглый мальчик лет десяти нарезал круги на велосипеде, на подоконнике сидел хмурый кавказец. Завидев Петрухина, он поспешно опустил ноги и глаза в пол, сказал:
– Здрасте.
– Выпустили? – спросил Петрухин, глядя мимо, в пыльное окно.
– По справедливости… да, начальник?
– По справедливости тебя кастрировать надо, Русланчик.
– Не, начальник, нельзя кастрировать. Нет такого закона, да?
– Ничего. Скоро будет. Президент пообещал.
– Кому? – заметно напрягся кавказец.
