спустились по лестнице вниз, Хэп Абернати прищурился и попытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь свои бестолковые очки из «Уолгринс»[3]. Оказавшись в пропахшем плесенью темном подвале аптеки и поворачиваясь из стороны в сторону, чтобы видеть движения напарников, Хэп понял, что не стоило оскорблять юного офтальмолога в «ЛенсКрафтерс» в Белведер-Парк всего за месяц до того, как весь мир провалился в ад. Этот мелкий паршивец в дебильном белом халате все острил насчет «людей определенного возраста», осматривая глаза Хэпа, и это так взбесило Хэпа, что он в конце концов смахнул со стола поднос с инструментами и вышел из кабинета. Однако теперь, почти два года спустя, Хэп пытался пережить апокалипсис, пользуясь дешевенькими очками, и это сводило его с ума.
– Помедленнее, джентльмены, – попросил Хэп, направив свой бесполезный фонарик в непроглядную темноту.
Сквозь грязные линзы очков он видел расплывающиеся пятна света, скользившие по металлическим стеллажам и щупальцам закопченной системы отопления, с которой свисали сталактиты труб. Из темноты раздался хриплый голос Боба:
– Иди на мой голос, Хэп. Похоже, здесь у них хранились старые лекарства – срок годности, наверное, вышел еще при Клинтоне, но все равно проверить стоит. – Хэп пошел на голос и серебристый свет. – Ну ни фига ж себе! – голос Боба сорвался на крик. – А это еще что за хренотень?
– Что там, Боб? – Хэп подошел ближе, и перед ним возникли два силуэта. Они стояли в углу старой, выложенной кирпичом комнаты, заваленной картонными коробками, старыми досками и мышиным дерьмом. Все поверхности покрывал толстый, как мех, слой пыли.
Хэп опустил фонарик и посмотрел туда, куда глядели его напарники. Они стояли очарованные, не в силах сдвинуться с места. Хэп моргнул. Стена расплывалась у него перед глазами, и ему пришлось поправить очки, чтобы понять, что их так поразило. Наконец он заметил древний шов, рассекавший аккуратную кладку на пять или шесть футов в высоту, а вдоль него – едва различимые ржавые петли.
– Мать моя женщина, – пробормотал Хэп, поняв, на что именно он смотрит. – Это что, дверь?
Боб медленно кивнул.
Хэп взглянул на него.
– И куда она ведет?
Ну как всегда! Лилли на секунду отложила рацию, чтобы сходить в туалет, и тут эта коробка заголосила. Чертова штука все утро молчала, как кирпич – от Мэттью и компании не было ни слуху ни духу, несмотря на то что Лилли каждые пятнадцать минут выходила в эфир, пока руководила укреплением города, – а теперь вдруг разразилась бурным потоком слов как раз в тот момент, когда Лилли пи2сала в передвижном туалете у стройки.
Она потянулась за туалетной бумагой и тут снова услышала высокий, тревожный голос Мэттью, который доносился с улицы:
– Лилли, ты на связи? Ты там? Прием? Где ты? Тут случилось кое-что… кое-что дерьмовое… Прием? Прием! ПРИЕМ!
Лилли впопыхах закончила свои дела и натянула джинсы. После выкидыша, который случился три недели назад, она страдала от инфекции мочевого пузыря и даже этим утром почувствовала неприятную слабость в
Крупная аптечная сеть США.
