замахнуться шпорой…Прими мои сочувствия, Париж:
Сегодня ты в последний раз спокойно спишь…
Сцена 7
Ришелье (поёт):
Кругом шуты, лишь я один серьёзен,
Не мудрено – ведь я же кардинал;
Бываю временами очень грозен,
Наверно, Бог меня таким создал;
Я – главная фигура в государстве,
Могучий ферзь на шахматной доске,
В интригах, вероломстве и коварстве
Нигде вы не найдёте равных мне;
Я королём направо и налево
Кручу, верчу, как только захочу;
Мне неподвластна только королева,
О, господи, как я её хочу!
Ну надо же мне было к ней соваться
В какой-то непонятный женский день,
И так довольно жёстко обломаться,
Что всё-таки выходит, я – олень.
Входит Бэкингем.
Бэкингем:
– Я к вам приехал под покровом тайны
По личному вопросу, так сказать:
Вы не хотите, монсеньёр, случайно
У гугенотов Ля Рошель забрать?
Мы в случае осады Ля Рошели
Обязаны ей помощь оказать…
Ришелье:
– Понятно, Бэки; сколько б вы хотели?
Бэкингем:
– В пистолях – миллионов этак пять.
Ришелье:
– Я думаю, что мы на трёх сойдёмся:
Куда тебе пять лямов одному?
Бэкингем:
– Мы, англичане, о стране печёмся:
Я с них налоги заплачу в казну.
Ришелье:
– Ну, пять, так пять. Ты можешь, Бэки, смело
На эту сумму чеки предъявлять;
Но будь тогда любезен моё дело
Ты к производству своему принять:
Мы с тобой оба – первые министры,
И значит, Бэки, ты меня поймёшь:
У нашей королевы должен быстро
Ты выманить подвески или брошь;
Тогда я сразу окажусь у цели:
Я Анну вымажу в таком дерьме,
Что не отмоется и через три недели…
Бэкингем:
– А что за это будет лично мне?
Ришелье:
– А что, подвесок с Анной тебе мало?
Или её ты не способен взять?
Мне она, правда, как-то отказала…
Бэкингем:
– Ну, я-то затащу её в кровать!
Сцена 8
де Тревиль (поёт):
Я в жизни, видно, нагрешил немало,
И мне сейчас страданья суждены:
Король под колпаком у кардинала,
А я – у своей собственной жены;
В натуре благоверная достала:
Весь день мне шлёт почтовых голубей,
И после службы дома жду скандала,
Коль на записку не отвечу ей.
Мои головорезы отдыхают,
Когда жена со скалкой рвётся в бой;
Чего ей в этой жизни не хватает,
Что надо так глумиться надо мной?!
Входит Дартаньян.
Дартаньян:
– Вы – де Тревиль?
де Тревиль:
– Да. Вы, простите, кто?
Дартаньян:
– Я –
