встала с пуфика. Ее рыжие волосы были стянуты сзади в хвост, который уныло свисал вдоль спниы.
– Еще не хватало, что он меня дубасил, – сказала она с возмущением.
Диана пролетела мимо Люды, размахивая брюками.
– Ничего, твой муж скоро одумается и придет извиняться, – сказала она.
Люда побрела на кухню, налила в кастрюльку воды и поставила ее на огонь.
– Леонид больше не мой муж, – сказала она, – он со мной развелся. Знаешь, такие объявления бывают в газетах: «Разведем быстро, эффективно и без ведома супруга. Сто у. е.». А сегодня утром приехал домой с какой-то Ритой, продемонстрировал паспорт со штампом о разводе, и адью.
– Я с самого начала говорила, что он какой-то скользкий, твой деятель шоу-бизнеса, – назидательно сказала Диана, плюхнувшись на стул в кухне. Вода в кастрюльке потихоньку начинала кипеть. Люда молчала.
– Надо подать на него в суд! – предложила Диана. – Режиссеры блюдут свою репутацию! Он тебе заплатит за молчание. И еще в желтую прессу можно обратиться.
– С чего ты взяла, что он что-то там блюдет, – грустно усмехнулась Людмила. – Для того чтобы обращаться в прессу и тем более в суд, нужны деньги. А я даже лист бумаги не могу купить для того, чтобы заявление написать. Вспомни, я ведь готовилась быть домохозяйкой. Последние полгода я сидела дома.
Ее рыжий хвостик грустно дрогнул.
– Я дам тебе и авторучку, и бумагу, – сказала Диана. – Подашь исковое заявление. Напишешь там, что все имущество бывшего мужа надо поделить пополам и что тебе полагается компенсация за моральный ущерб. Угу?
– Угу, – передразнила подругу Люда. – Кстати, – добавила она, вылавливая из чашки чаинки, плавающие на поверхности, – сегодня утром, выставляя меня за дверь, бывший муж подарил мне одну из своих машин.
– Да ты что?! Правда? – с энтузиазмом воскликнула Диана, вскакивая на ноги.
Люда не шелохнулась.
– Подожди, не радуйся, – вздохнула она, – лучше в окно выгляни. Это реквизит, который он стырил со съемок фильма о революции.
Грицак ринулась к окну. У самого подъезда стоял грязный ржавый «УАЗ». Одно колесо у него было спущено. Брезентовый верх зиял дырами. Борта были живописно пробиты рядом пулевых отверстий, а прямо на дверце красовалась огромная красная звезда.
– Да-а-а-а, – сказала Диана, округляя глаза, – царский подарок! А за сколько его можно продать?
– Ни за сколько. Только на металлолом.
Грицак, не удержавшись, засмеялась. Вместе с ней сквозь слезы улыбнулась и Люда.
Совещание назначили на девять утра. Полковник Рязанцев сидел во главе длинного стола, под российским триколором. Справа и слева расположились руководители подразделений, многие из которых были его, Рязанцева, боевыми товарищами.
– Доброе утро, – поприветствовал собравшихся полковник и зачитал повестку дня.
Первым в длинном списке числилось дело Чен Ли Миня.
– Гриша, –
