многие поговаривали, что безликая сестричка просто подражает своему красивому брату, причем мои попытки при этом выглядят смешно.
На этом наша схожесть заканчивалась, мои большие глаза имели серый оттенок с золотыми крапинками, кожа казалась бледной, прозрачной, благо веснушек не было. Я немного походила на мальчишку со своими острыми скулами, ушами и подбородком. И если бы не полные, большие губы – меня бы принимали действительно за мальчика.
Споро расправившись с обедом, я поторопилась покинуть столовую, и в свою очередь отправилась в уборную – мне снова стало дурно. Нет, меня не тошнило, мой недуг казался чем-то другим – словно лихорадило, знобило от температуры, руки тряслись, а все тело потряхивало. Холодной водой я быстро ополоснула лицо, а затем заглянула в узенькое зеркало, висевшее прямо над раковиной. Мое худое лицо выглядело смертельно бледным, под глазами появились темные круги – правда, они поселились там давным-давно, с тех пор как устроилась на работу. Тяжелая нагрузка давала о себе знать.
Я безразлично хмыкнула и снова ополоснула лицо водой – стало легче. С бровей стекали на нос капли, утерев их рукавом блузки, я вновь уставилась на свое отражение. В этот миг мое лицо показалось мне симпатичным и даже очень привлекательным, обычно самокритика меня доводит до депрессии, но не в этот раз.
Серебристые брови, точно молнии, рассекали от висков до переносицы мой лоб. Тонкий прямой нос делил лицо пополам – он гордо возвышался над полными красными, как кровь, губами. Серые глаза ярко сияли. Я тряхнула головой и отвернулась: свою красоту замечала лишь я сама, все остальные считали меня неуклюжей пацанкой. Мой разум мысленно обратился к богу: «Почему я не родилась мужчиной? Тогда бы тетя любила бы меня также как и Сережу…»
Грустные мысли накинулись на меня как стая волков на стадо бедных овечек. До окончания школы остался всего один день, потом начнутся экзамены. И только я одна совсем не знаю, что мне делать дальше, куда отправится учиться, куда поступить и что действительно я хочу от своей жизни? Я чувствовала себя слепым кротом, выбравшимся из-под земли. Дикое осознание неопределенности грозило раздавить, оно словно втаптывало меня в глубокую бездонную яму…
В глазах потемнело, закружилась голова. Я немного пошатнулась и схватилась руками за умывальник, чтобы не упасть.
– Кира, ты хорошо себя чувствуешь? – где-то из-за спины послышался встревоженный голос Ирины.
Сделав глубокий вдох, я открыла глаза. Слабость медленно отступила от меня, и я повернулась к своей однокласснице. Надо мной склонилось овальное лицо с черными кудряшками. Ирина оставалась самой красивой девочкой в классе – если быть откровеннее то девушкой. Девочкой ее язык не поворачивался назвать, в отличие от меня, ее округлости и плавные формы так и кричали – я зрелая, я спелая!
– Кира, ты слышишь меня?
Слабая
