и начали жутко жечь. Они дико орали, но Лора засунула им в рты грязные тряпки и заклеила поверх скотчем.
– Никаких диких криков! Вы их убьете все равно, сопляки, – ехидно говорил Паркер.
Он уже резал их родителей острым ножом, выжимая их кровь. Он отрезал от них куски кожи, ведь они был раздеты, а потом стал ковыряться у них в мясе, смеясь дьявольским смехом. Это жуткое и противное зрелище напоминало ад.
– Если вы будете тянуть, то мы будет терзать дальше вас и их, – предупредила их Лора.
Вскоре Паркер достал бензопилу и завел ее. Она заревела и начала тарахтеть. Паркер стал пилить ноги их родителям, и фонтаны крови лились во все стороны, а куски мяса летали в разные углы. Мессия и Лопш извивались, но Лора била их, а Паркер уже отпилил всем ноги.
– Ха, ха! Давайте, говнюки! Ноги уже отпилены, скоро пойдут руки. Хотя, может, вначале пальцы, – хищно усмехался Паркер.
Лора дала взведенный пистолет Мессии и Лопшу и навела их на их истерзанных родителей. Она держала их, а Паркер отошел от своих жертв. Он подошел к Лоре и тоже схватил грабителей. Они хотели, что грабители сами убили своих родителей, чтобы им было еще больнее.
– Жмите на курок, суки! – свирепо закричала Лора, подгоняя заторможенных пленников.
Раздались четыре выстрела. Пули попали в жертв. Одна пуля попала в грудь, а другая в голову. Стреляли метко и точно, чтобы сразу убить. Родители были мертвы и избавились от мук и страданий, но это причинило такую сильную боль их детям, что они решили мстить.
– Молодцы, вы избавили их от страданий. Любой бы так сделал. А теперь пора выяснить, где деньги, – похвалил их Паркер.
Он засунул свои жертвы в жаркую печку и включил ее почти на полную мощность. Пошел сильный жар, и Мессия с Лопшем стали отчаянно биться. Лора ослабила жар и вошла внутрь. Пленники были туго привязаны к подпоркам с кляпами во рту. Она достала их кляпы.
– Где деньги? – зло спросила она.
– Лучше убейте нас сейчас. Вы изверги. Мы не будем вам помогать, – ответил Лопш.
– Мы вас убьем, когда выберемся, – пообещал им Мессия, сверкая глазами.
– Ха, ха, сомневаюсь. Вы будете работать на нас, вам некуда идти. Вы добудете деньги. Тогда мы вас простим, – сказал Паркер, и они, вытащив их из печки, бросили в камеру отдыхать.
Рассказывать это было тяжело и мучительно, поэтому друзья периодически останавливались и переводили дыхание. Дина их успокаивала, дотрагиваясь до них, это давало им новую силу, и они продолжали. В их потускневших глазах была отчетливо видна сильная душевная боль.
– Вот так мы оказались здесь. Они нас мучили и требовали назад деньги, которые мы украли у них. Мы были вынуждены на них работать, – болезненно продолжал Лопш.
– Я вам сочувствую и все понимаю. У вас было тяжелое детство. Значит, они все-таки изверги и садисты. Этого я не знала. А как ваши родители оказались у них? – спросила Дина.
– Их подобрали и заставили
